их движение к себе. Она оглядела их, застывших на месте, резко убрала смартфон в сумку и прошла мимо.
Глядя ей в след, первый делился со вторым:
– Слышь, а чё – "такси" же на всех языках одинаково, вроде, не? Такси есть такси хоть на тарабарском, хоть на дуремарском. Чё тут непонятного?
– Да они вообще тупые, – поддержал его второй таксист, сочувственно провожая девушку мутными от плохого питания глазами. – Загнивают там, в Европе своей, с сыром своим плесневым. Озверели совсем. – Тут он потерял к итальянке интерес, и снова вернулся к работе: – Такси в город! Недорого! Для русских!..
А Мама всё вытягивала и вытягивала шейку, всё старалась возвысить свою голову над прочими головами и высмотреть издалека свою кровиночку. Наконец, её лицо растащило в стороны от счастья:
– Ча-ааао!
К ней, держа за ручку красный чемодан на колёсиках, семенила улыбающаяся София. Мама и дочка встретились, крепко обнялись и поцеловались по-европейски – дважды.
– Sofia, bambolina mia! Come stai?15 – выпалила Мама, точно из разговорника прочла.
– Ciao, mamma, ciao, carissima! Sto bene, grazie! Tu sia molto brava in italiano, e mi domando, chi di noi davvero stava in Italia?16
– Ну дочь! Ну дочь! – восхищённо замотала Мама головой. —Ничего не поняла!
– Я сказала, что ты у меня самая красавица и молодец!
Две родные женщины рассмеялись и обнялись снова.
– И всё же, как меняют человека три месяца жизни вдали от родины! – осматривала Мама дочурку. – И язык выучила, и без каблуков научилась ходить и сумочку носить без акрилового маникюра!
Она взяла чемодан – Софии осталась лишь её ручная сумка. Так и пошли. София дополнила:
– Ещё я разбираюсь в футболе, понимаю толк в маленьких машинках и умею делать покупки, не откладывая их на воскресенье, потому что в воскресенье у них там ничего не работает, кроме желудков.
– Значит, то, что сегодня – воскресенье, очень кстати, – заметила Мама, – тебя ждёт брусничный пирог!
– Мой любимый? – загорелась София, но взвесила объёмы мысленно проглоченных калорий, от которых не сможет воздержаться, и захныкала: – Мадонна, не-ееет!..
Из аэропорта на запах выпечки с брусничной начинкой их несла порядочная красная "немка". Мама управляла машиной, а София – языком с переднего пассажирского кресла:
– Мама, ты не понимаешь. Allora, ti spiego.17 Рим – это дух центра мира. Уже на станции: толпы, шум, гам, суета! Чуть выйдешь – древность, пласты времён! Но, знаешь, если все туристические дороги ведут в Рим, то все финансовые потоки однозначно сходятся в Милане. М-ммм!.. Ты ещё из вокзала не успеваешь выйти, как понимаешь: всё баблишко страны находится здесь.
– Ха-ха! – рассмеялась Мама. – Пусть без ногтей и каблуков, ты всё равно осталась нормальным столичным человеком!
– Постоянство – не порок, – ответила София, потянувшись к сумочке на заднем сиденье. – Без постоянства не бывает больших достижений.
Покопавшись в главном отсеке, она достала