так его и заберешь? – съязвил папа.
– Нет, сначала пусть во флоте послужит, – не растерялась я.
В конце концов, я уже одиннадцать лет хочу его забрать, но мама всегда находит причины оставить Сережу при себе.
– И еще я хочу тебе сказать… У Сережи это… постель мокрая по утрам, – пробормотала мама, потупив глаза.
– Мам, что ты мнешься? Если писается, то к урологу своди, а если кончает во сне, так это в его возрасте нормально.
Так, нужно срочно забирать ребенка от родителей. Помню я, как мне в подростковые годы мама подсовывала журнальчики со статьями о том, что онанизм – это грех, а если девушка мастурбирует, ее организм перестает вырабатывать флюиды, привлекающие мужчин. Надо Сережку забрать, пока добрая бабуля ему не напела, что от любви к себе у него пиписька отвалится.
Ничего, вернусь из Штатов с деньгами, продам машину и свою однушку, и куплю нам с сыном двухкомнатные апартаменты.
– Мама, я завтра в магазин съезжу, Сереже смартфон куплю и одежду вам всем, к его дню рождения посылка дойдет. Еще тебе тысячу долларов переводом отправлю, положи их в банк под проценты, это нам с Сережей на будущую квартиру. И еще. Папа, купи ему, пожалуйста, бритву. Неприлично же в школу с таким волосатым лицом ходить!
Прачечная располагалась напротив нашего дома и была ничем не примечательной: ряды стиральных машин и сушилок, автомат для размена долларовых купюр на четвертаки (совать только носом Вашингтона вперед), да мексиканские мамаши в леопардовых леггинсах, читающие свежий «Космополитен», пока их выводок бегает по проходу. Поставив белье стираться, я сходила в местный мультифункциональный магазин, где продавали польские лекарства, книги, косметику и бело-красные флаги со всклокоченным петухом, принимали посылки и осуществляли денежные переводы. Я отправила маме деньги, а заодно пополнила счет сотового и купила картонную коробку.
Потом вместе с коробкой вернулась в прачечную, перекинула белье из стиралки в сушилку и пошла домой. Все обитатели нашей квартиры уже встали, и на кухне было шумно и тесно. Вахтанг переругивался со своей женой Розой, которая не разрешала ему пить с утра, тетя Зина готовила макароны и болтала с пившей кофе Ингой. Через кухню я прошла в нашу комнату, поставила коробку в угол за чемоданы и решила позвонить Марине.
– У моего сына начались поллюции, а я это пропустила! – пожаловалась я подруге.
– Тебя же не смущало, что тебя всю его жизнь не было рядом!
– Раньше не очень. А теперь я чувствую свою вину. Знаешь, живут же люди и в съемных комнатах с детьми, и ничего страшного. А я все жду, когда у меня будет большая квартира, чтобы его забрать. И вот ему уже скоро тринадцать, а я из них прожила с ним только три года!
– Сейчас для него друзья важнее, так что, может, и не стоит его забирать?
– Стоит или не стоит, а надо. Родители выходят в этом году на пенсию и не могут его дальше содержать. Да и Сережке нужна хорошая школа, чтобы к вузу подготовиться. Вот я и коплю на совместную жизнь с сыном.
– Это сколько лет тебе надо уборщицей