какие, пожалуй, способны привнести лишь дилетанты. Ареологи воскресных газет, подумала Айлин. Среди них не было настоящих ученых – она сама была здесь ближе всех к науке, да и то знала лишь кое-какие основы ареологии. Тем не менее сейчас она слушала с интересом.
Роджер, однако, никогда в этих вольных беседах не участвовал и даже не слушал, о чем они говорили. Сейчас, например, он был занят установкой своей койки и стены импровизированной спальни. В шатре имелись панели, которые могли скрыть от остальных одного или двух спящих, но никто, кроме Роджера, ими не пользовался – все предпочитали лежать под звездами вместе. Роджер установил две панели вдоль наклонной стороны купола, оставив места ровно столько, чтобы влезла койка, и так, чтобы сверху осталась низкая прозрачная крыша. Таков был очередной его способ отстраниться от остальных, и Айлин, наблюдая за ним, лишь удивленно качала головой. Гиды в экспедициях чаще оказывались дружелюбными ребятами – но как удавалось делать свою работу ему? Были ли у него постоянные клиенты? Устраивая койку себе, она смотрела на него: он был из высоких марсиан, много выше двух метров (ламаркизм снова вошел в моду: чем больше у человека поколений предков было марсианами, тем выше он вырастал, что было истинно и для самой Айлин – марсианки в четвертом поколении, то есть йонсея), с вытянутым лицом, длинным носом, неказистый, как член английской королевской семьи… Длинные его ступни становились неуклюжими, стоило только снять ботинки… В тот вечер он, однако, присоединился к ним, что делал отнюдь не всегда, и когда темно-красное небо стало совсем черным и наполнилось звездами, они зажгли фонарь. Расставив себе койки, они сели на них или на пол поблизости и, освещенные тусклым светом, продолжили разговор. Кевин и Доран принялись играть в шахматы.
У Айлин впервые спросили что-то относящееся к ее специализации. Действительно ли в южных горах сохранилась кора от обоих древних полушарий? Правда ли ровная линия трех больших вулканов Фарсиды указывала на горячую зону в мантии? Все это тоже относилось к ареологии воскресных газет, но Айлин отвечала как могла. Роджер будто бы тоже слушал.
– Как думаешь, будет когда-нибудь марсотрясение, которое мы почувствуем? – спросил он с ухмылкой.
Остальные рассмеялись, и Айлин почувствовала, что покрылась румянцем. Это была известная шутка, и он ее продолжил:
– Ты уверена, что сейсмологи не придумывают эти марсотрясения, чтобы обеспечить себя работой?
– Ты сам проводишь здесь достаточно много времени, – ответила она. – И однажды когда-нибудь щель раскроется и ты в нее провалишься.
– Это ей так хочется, – вставил Иван. Противостояние между ними, разумеется, не оставалось незамеченным.
– Так ты думаешь, когда-нибудь я смогу это почувствовать? – продолжил Роджер.
– Разумеется. Такое случается каждый день тысячи раз.
– Но это потому, что ваши сейсмологи регистрируют каждый шаг по планете. Я имею в виду что-то серьезное.
– Ну конечно. Я даже