высоким, периодически срывающимся на визг голосом. «Положи его назад! Кому я сказала – положи назад! – верещала миссис Доуз. – Не подходят мне они, не подходят! Не могу же я, в самом деле, надеть эти туфли, черт бы тебя побрал! Теперь дай мне вот эту. Да нет, не эту, а ту! Мэгги, ты сведешь меня с ума! Слушай меня внимательно, и ты все поймешь. Ты позвонила в полицию? Они поймали тех маленьких ублюдков с красными шеями? Что? Да они должны были бы перестрелять их на месте! Убить их! Они же чуть не развалили весь дом! Лютер, дорогой, подними зеркало повыше, а то я ничего не вижу. Да, вот так лучше. Лулу, подойди к мамочке. Подойди к мамочке, Лулу! Оооо! Как мамочка тебя любит. Сейчас я поцелую тебя, моя лапочка, уу, ты, муси-пуси! Мэгги, приготовь мне чего-нибудь выпить. Ты что, не видишь, весь лед растаял?»
В одиннадцать часов в гостиной наконец показались белые, безупречной формы, ноги, поддерживавшие нечто невообразимое из розовых перьев марабу, увенчанное пестрой шляпой с широкими полями, отбрасывавшими густую тень на лицо Сирены, что, впрочем, не мешало разглядеть на нем свидетельства былой красоты. Она улыбалась, открывая ряд ровных белых зубов, выделявшихся на фоне ярко-алых полных губ.
– Я просто в от-чая-нии от того, что пришлось заставить вас так долго ждать, – кокетливо растягивая слова, промурлыкала Сирена. – Я очень надеюсь, что вы от всей души простите меня, но я, к великому сожалению, совершенно не выспалась. Эти ужасные дети с той стороны площади бросили бомбу в мой дом, как раз под окнами спальни, превратив ночь в сплошной кошмар. Мои нервы окончательно расстроились. Это какой-то ужас – моя жизнь находится в постоянной опасности.
– Да полно вам, миссис Доуз, – вмешалась в разговор Мэгги. – Ничего страшного не случилось. Подумаешь, всего-то Джим Уильямс стрельнул из игрушечного пистолета. Вы же сами знаете, как он любит дразнить вас. А уж насчет ночи, то ведь был-то в это время ясный день, даже вечер еще не наступил.
– Все приличные люди в это время отдыхают! – жестко возразила миссис Доуз. – И это был совсем не игрушечный пистолет, ты ничего не понимаешь в подобных вещах, Мэгги. Это была настоящая гребаная бомба! У дома наверняка отвалился целый кусок, а спальня и вовсе изуродована. А уж этот Джим Уильямс – рвань джорджийская! Я ему покажу! Я всем покажу! Вы меня еще не знаете! Погодите!
Появился Лютер с коробкой из китайского ресторана.
– Ну вот, я взял с собой золотых рыбок. Пошли.
Сирена настояла на том, чтобы, прежде чем ехать к пурпурному дереву, посетить несколько мест ночных увеселений.
Ясно, что, потратив столько сил и энергии на столь великолепное одеяние, Сирена чувствовала себя просто обязанной совершить grand tour[9]. Сначала мы поехали в бар ресторана, который стоит в Саванне с 1790 года, потом посетили «Пинк-Хауз» и «Де Сото Хилтон». В каждом из этих мест Сирену сразу плотной толпой окружали ее друзья. Наша леди общалась исключительно с мужчинами, рассыпая им комплименты и по очереди их подначивая, обмахиваясь при этом ресторанной салфеткой.
– О,