безумный короткий миг я испугалась, что расплачусь. Я редко плачу. Ведь я давно усвоила, что слезы – это признак слабости, а когда отец бил меня, любое проявление слабости лишь выводило его из себя еще больше. Заморгав, я сдержала слезы, которые уже навернулись на глаза, и уставилась на цветы в его руке.
Марк так и держал букет, украшенный веточками остролиста, и поглядывал на отца, словно не знал, что ему делать дальше.
– Возьми их, – прошептала Сара. – Мы их купили для тебя.
Мне удалось хрипло произнести слова благодарности, после чего я приняла у Марка букет и уложила на руку, как делают королевы красоты на конкурсах.
– Никто никогда не дарил мне цветов, – призналась я тринадцатилетнему мальчику.
– Это папа купил, – объяснил Марк, покраснев от смущения.
– Они от всех нас, – объяснил Дрю.
– Папа ездил в «Костко», потому что там продаются самые большие букеты за те же деньги, что и в обычных цветочных магазинах. А сейчас они особенно большие, потому что Рождество.
– Я предельно практичен, – прошептал Дрю.
Мы обменялись улыбками, а потом я заметила, что Марк с тоской поглядывает на стол, где стояли стаканчики с соком и печенье.
– Не желаете немного перекусить? – спросила я.
Марк энергично закивал, и я провела детей к столу с угощением. Все мы взяли по небольшой тарелке и уселись рядом.
Как только мы устроились за одним из столиков, Сара посмотрела на отца.
– Пап, видишь, какие у Шей косы? Вот так и ты должен заплетать мне волосы.
– Тыковка, – пробормотал Дрю, беспомощно разводя руками, – это для меня слишком сложно. Я попытаюсь, если ты хочешь, но не знаю, получится ли у меня так красиво, как у Шей.
Сара понурилась.
– Я могу сделать тебе прическу, – предложила я, потому что мне ужасно хотелось как-то выразить Дрю свою признательность за поддержку. Я пристроила букет на колени, но мой взгляд то и дело к нему возвращался. Эти цветы значили для меня больше, чем он мог предполагать.
Девятилетняя малышка засияла широкой беззубой улыбкой.
– Ты сможешь? Когда? – нетерпеливо спросила она. – Я хочу с такой прической пойти в школу. Ты можешь прийти к нам домой в понедельник до того, как мне пора будет выходить?
Я покачала головой.
– Не смогу. Извини. В понедельник утром я работаю в кафе.
Она состроила гримасу разочарования, улыбка ее погасла.
– Папа, а пусть она придет к нам после службы, как на прошлой неделе. Снова с нами пообедает.
Дрю, казалось, смутился и нахмурился.
Чтобы не заставлять его выкручиваться, я поспешно вмешалась:
– Наверное, будет лучше, если я заплету тебе косы ближе к вечеру, Сара. Они не успеют растрепаться до следующего утра. Что скажешь?
Она снова посмотрела на отца.
– Это было бы замечательно. И очень мило с твоей стороны, Шей, – сказал он.
Я очень хотела как-то дать ему понять, что это я должна его благодарить, а не наоборот.
– Можно