один из лагерей, куда ссылали евреев во время войны, – ответила она.
– Все это древняя история, ну ее к черту.
– Не такая уж древняя, – заметила Мария.
На повороте, помеченном номером 92, Хэрод съехал с автострады и попал на другую, такую же загруженную. Маневрируя, он пробился в левый ряд и поехал так быстро, насколько позволяла обстановка.
– Ты когда родилась? – спросил он.
– В сорок восьмом.
– Если что-то происходило до твоего рождения, не стоит об этом переживать, – сказал Хэрод.
Мария Чэнь умолкла, глядя в окно на холодную ленту реки Изар. Предвечерний свет потихоньку гас в сером небе.
Хэрод бросил взгляд на свою секретаршу и вспомнил, как они познакомились. Это случилось четыре года назад, летом 1976-го. Хэрод прилетел тогда в Гонконг на встречу с братьями Фой по просьбе Вилли – поговорить насчет финансирования очередной бредятины про кун-фу. Он рад был выбраться из Штатов в момент, когда истерия по поводу двухсотлетия независимости достигла пика. Младший из братьев Фой решил сопровождать Тони во время ночных развлечений.
Хэрод не сразу сообразил, что дорогой бар в ночном клубе на восьмом этаже высотного здания в Коулуне на самом деле был борделем, а прекрасные, даже шикарные женщины, чье общество доставляло им такое удовольствие, – просто проститутками. Как только он понял это, то сразу же потерял интерес и ушел бы, если бы его внимание не привлекла необыкновенно красивая девушка, смешанной европейской и азиатской наружности, одиноко сидевшая за стойкой. Глаза ее выражали такое безразличие, какое трудно подделать. Когда он спросил Фоя, кто она такая, толстяк-азиат расплылся в улыбке:
– О, это очень интересная и печальная история. Ее мать была американской миссионеркой, отец – учителем в Китае. Мать умереть вскоре после того, как они приехали в Гонконг. Отец тоже умирает. Мария Чэнь остаться здесь, очень знаменитая модель, очень дорогая модель.
– Модель? А что она тогда тут делает?
Фой пожал плечами и ухмыльнулся, блеснув золотым зубом:
– Она делает многие деньги, но ей надо больше, еще больше. Очень дорогие вкусы. Она хочет ехать в Америку – она американский гражданин, но не может вернуться из-за дорогих вкусов.
Хэрод кивнул:
– Кокаин?
– Героин, – улыбнулся азиат. – Хотите знакомиться?
Хэрод хотел знакомиться. После того как их представили друг другу и они сидели уже вдвоем у стойки бара, Мария Чэнь сказала:
– Я слышала о вас. Вы сделали себе карьеру на плохих фильмах и еще более дурных манерах.
Соглашаясь, Тони кивнул:
– А я слышал про вас. Вы наркоманка и гонконгская проститутка.
Он видел, как она размахнулась, чтобы залепить ему пощечину, и потянулся щупальцами мозга, пытаясь остановить ее, но у него ничего не вышло. Удар прозвучал громко, публика в баре замолкла на полуслове и уставилась на них. Когда бар снова загудел как обычно, Хэрод вытащил платок и приложил ко рту. Кольцо на руке девушки рассекло