какие шутки. Я был у особиста дивизии, – тут Авдеев запнулся и взглянул на ротного писаря так, что тот пулей вылетел из дома, не спросив у меня разрешения. – Ну так вот. Он вручил награды, очень меня хвалил, поздравил с очередным званием, и я осмелился спросить его про Наташу. Соловьев решил, что раз мне с ней вместе работать по охране такого важного объекта, то я должен все про нее знать. Вот таким образом я и узнал об этом.
Ну просто детский сад! С моей точки зрения, проблема не стоила выеденного яйца. Ну и что такого, если его пассии уже исполнилось двадцать три. У меня множество знакомых женились на девушках старше себя. В одной паре разница вообще составили двенадцать лет, однако жениха это не остановило.
Все эти соображения, только с добавлением эмоционально окрашенных идиом, характеризующих моего ординарца, я и высказал Авдееву. Наконец, поддавшись уговорам старшего товарища, он согласился с логическими доводами.
– Ну ладно, черт с ним, с возрастом.
– Вот, другое дело, – обрадовался я. – Главное, что у вас звание выше, чем у нее. Устроите вечером праздник, наденете орден. Ну а я буду рассказывать ей про ваши подвиги.
Праздник у Авдеева не очень-то получился. Правда, стол он накрыл отменный. Сразу нашлись и колбаса, и фрукты, и даже конфеты. Вместо спирта или водки на стол выставили вино, так как предлагать что-нибудь покрепче поборнице здорового образа жизни мы не решились.
Однако на протяжении всего застолья молодежь молчала. Ландышева, как работница органов, не имела права рассказать нам детали своей биографии и, в свою очередь, не могла задавать вопросы нам. Авдеев же сидел с каменным лицом и в течение часа не проронил ни звука.
Наконец, мне надоело отдуваться за других. Не хочет сладкая парочка беседовать в тесном кругу, ну и ладно. Выглянув в соседнюю комнату, я нарочито громко крикнул связисту:
– Ну где там весь командный состав, уже устал их ждать. Пусть все бросают и приходят орден обмывать.
Звать два раза никого не пришлось. Через минуту политрук роты и все командиры взводов уже сидели за столом и толкали здравицы за лучшего снайпера фронта. Веселей от этого виновник торжества не стал, но, по крайней мере, мне больше не приходилось чесать языком.
Перед отбоем, когда все уже разошлись спать, я решил поговорить с ординарцем начистоту:
– Послушайте, Авдеев, раз вы влюбились, то найдите в себе мужество и признайтесь ей во всем. Откажет, ну и ладно. По крайней мере, будет какая-то определенность.
– Не могу я, товарищ командир. Хоть приказывайте, но не могу.
– Ну хорошо. Меня вроде как назначили личным порученцем Меркулова, не так ли? Так вот, если вы с ней не поговорите, то я выпишу справку о том, что вы с Ландышевой являетесь законными супругами. – Я вовсе не был уверен в наличии у меня таких полномочий, но, судя по реакции Авдеева, они у меня действительно были. Хотя, возможно, у него, как и у всех влюбленных, просто отключилось логическое мышление. Знаю, сам бывал в таком состоянии.
– Нет, прошу вас, не надо. Но говорить с