точнее, уже едкий окурок – снова переходит к Бернару.
– Очень даже правда, – говорит он. – Я буду чувствовать себя лохом.
– Не глупи, – произносит Бодуэн, заканчивая уровень и сохраняясь. – Он поворачивается к Бернару: – Думай как Стив Маккуин[17].
Бодуэн – фанат Маккуина, на стене у него висит постер с ним: американский актер сидит на винтажном мотоцикле, широко расставив ноги и глядя в камеру с прищуром.
– Или как Бельмондо, – добавляет он.
– Без разницы.
– Думаешь, я рад, что не лечу? – спрашивает Бодуэн.
Экран заполняет непривычно огромная и неподвижная эмблема «Уиндоуз».
– Без разницы, – повторяет Бернар.
Пока он с унылым видом сворачивает новый косяк, разминая табак из «Мальборо лайтс» друга, Бодуэн включает фильм «Железный человек – 3», хотя это кино еще только ожидается в кинотеатрах Лилля.
– Видел? – спрашивает он, отпив хороший глоток из бутылки «Эвиан».
– Что это?
– «Железный человек – 3».
– Нет.
– Там Гвинет Пэлтроу играет, – говорит Бодуэн.
– Да, я в курсе.
Они смотрят фильм на английском, поскольку знают его вполне сносно, чтобы понимать большинство диалогов.
Каждый раз, когда на экране появляется Гвинет Пэлтроу, Бодуэн перестает болтать и пускает в вожделении слюни. У него на нее «пунктик», как они говорят. Этого «пунктика» его друг не разделяет – никакого такого бурления гормонов и учащенного дыхания.
– Она ничего, – говорит Бернар.
– Ты, мой друг, человек из рабочего класса.
– У нее же сисек нет, – замечает Бернар.
– То, что ты это говоришь, – смеется Бодуэн, – только подкрепляет мой аргумент. – А затем он добавляет менторским тоном: – Во «Влюбленном Шекспире» видны ее сиськи. И они не такие уж маленькие, как ты, наверное, думаешь.
Бернар мысленно отмечает, что надо бы, придя домой, скачать и посмотреть этот фильм.
Что он и делает, и признает, что друг говорил дело: там действительно просматривается нечто достойное. Он ставит фильм на паузу и, расстегнув ширинку, оценивает это по достоинству.
Глава 2
В четыре утра в понедельник, в автобусе, идущем в аэропорт Шарлеруа, ему грустно, паршиво, очень одиноко. Он встречает рассвет на пустынном шоссе. Солнце бьет по его глазам. Кругом пролегают тени. Он смотрит, щурясь, на проплывающий мимо пейзаж, на игру света и тени. Постепенно в нем нарастает чувство свободы, но когда он видит самолет, висящий низко в небе, уязвленное эго опять возвращает его к мысли о том, что впереди его ждет отпуск в одиночестве.
Глава 3
Из аэропорта Ларнаки – он новее и чище, чем Шарлеруа – Бернара и еще дюжину человек забирает микроавтобус, присланный турфирмой, и везет их в Протарас. Пыльный, малоприятный пейзаж. Ни признака моря. В автобусе с кондиционером и синими занавесочками, за которыми можно спрятаться от полуденного солнца, он – единственный, кто отдыхает без компании.
Пассажиры понемногу высаживаются и расходятся