снимаем мебель с кровати и кладем на место ковер – он закрывает Дорожку, и Старый Ник не увидит букву «С», нарисованную на полу.
Ма выбирает трамплин, но на кровати прыгаю я, поскольку Ма может ее сломать. Она комментирует:
– Молодой чемпион США совершает смелый разворот в воздухе…
После этого я предлагаю сыграть в игру «Симон говорит», а потом Ма говорит, что надо снова надеть носки для игры в неподвижное тело. В этой игре нужно лежать неподвижно, как морская звезда, полностью расслабив пальцы ног, пупок, язык и даже мозг. У Ма зачесалось под коленкой, и она пошевелилась, поэтому я снова выиграл.
Сейчас 12:30, время обеда. Моя любимая молитва – о хлебе насущном. Я босс в играх, зато в еде босс – Ма. Она не позволяет мне есть на завтрак, обед и ужин одни подушечки, потому что я могу заболеть, да и подушечки слишком быстро закончатся. Когда мне было ноль и один год, Ма кормила меня только протертой пищей; но теперь у меня уже двадцать зубов, и я могу прожевать все что угодно. Сегодня у нас на обед тунец с крекерами, и я должен открыть крышку консервной банки, потому что у Ма повреждено запястье и она не может этого сделать.
Я сегодня немного возбужден, и Ма предлагает мне сыграть в оркестр. Мы бегаем по комнате и извлекаем из разных предметов звуки. Я барабаню по столу, а Ма делает тук-тук на ножках кровати, потом флумф-флумф на подушках, а я стучу по двери ножом и вилкой – динг-динг, а наши ноги бьют по плите бам. Но больше всего я люблю нажимать на педаль мусорного ведра, потому что его крышка открывается со звуком бинг. Мой самый лучший инструмент – это тванг, сделанный из коробки из-под подушечек, на которую я наклеил вырезанные из старого каталога ноги, туфли, куртки и головы самых разных цветов, а в центре перетянул тремя резинками. Но Старый Ник больше не приносит нам каталогов, чтобы мы заказывали себе одежду; Ма говорит, что он становится все скупее и скупее.
Я забираюсь на качалку, чтобы достать книги с полки, и сооружаю на ковре девятиэтажный небоскреб.
– Что это за небоскреб из девяти этажей! – говорит Ма и смеется, хотя я не вижу в этом ничего смешного.
У нас всего девять книг, из них только четыре – с картинками внутри: «Большая книга детских стихов», «Дилан-землекоп», «Сбежавший кролик» и «Объемный аэропорт». Есть еще пять книг с рисунком на обложке: «Бродяга», «Сумерки», «Охранник», «Горько-сладкая любовь» и «Код да Винчи».
Ма редко читает книжки без картинок, только тогда, когда на нее нападает тоска. Когда мне было четыре, я попросил принести мне в качестве воскресного подарка еще одну книгу с картинками и получил «Алису в Стране чудес». Мне она понравилась, только в ней слишком много слов, и многие из них уже устарели.
Сегодня я выбираю «Дилана-землекопа». Он лежит почти в самом низу, и, когда я его вытаскиваю, небоскреб рушится.
– Опять этот Дилан, – кривится Ма, а потом читает громким голосом:
Во-о-о-от он, Дилан-землекоп!
Роет землю, словно крот.
Коль возьмется яму рыть,
Не умеришь его прыть.
Так орудует лопатой —
Не