шеи, говорил о том, что она не так спокойна, как кажется. И он испытал удовлетворение оттого, что она так же реагирует на него, как и он на нее.
Восхищение ею странным образом смешивалось с раздражением и желанием. Он хотел снова впиться губами в ее губы, щедрые и соблазнительные. И крепко прижать ее тело к своей все еще болезненно затвердевшей плоти.
Он покачал головой, негодуя на себя. Это было не то время, чтобы потакать своим прихотям. На карту было поставлено будущее его провинции и его страны.
– Чего вы хотите? Чтобы я умоляла вас? Только это доставит вам удовольствие?
– А вы на это пойдете?
Хусейн представил ее стоявшей перед ним на коленях с опущенной головой. Но он хотел не этого. С возрастающим возбуждением он осознал, что хочет совсем другого от этой гордой принцессы.
Она приоткрыла губы, и внезапно Хусейн понял, что с него достаточно. Она и так скоро окажется в его постели в качестве жены. А пока он не намерен играть с ней. Ее требования были достойными, и он уважал их.
– Нет, – резко сказал он. – Я не рассчитываю, что вы будете умолять. Подождите здесь. Я пришлю их к вам, чтобы вы смогли убедиться, что с ними все в порядке.
– Не проще ли будет, если я пойду…
– Нет.
Он не мог позволить ей разгуливать по дворцу до тех пор, пока все не будет улажено.
– Отдайте мне ваш телефон, и я пришлю их сюда.
– Мой телефон? – озадаченно спросила она.
– Я не хочу, чтобы вы общались с кем-либо, пока мы не придем к соглашению.
Она посмотрела на телефон, стоявший на столе.
Он покачал головой:
– Стационарные телефоны временно отключены. А все электронные устройства конфискованы.
– Пока вы не завершите ваш государственный переворот.
На мгновение, восхищенный ее смелостью, он забыл о своей ненависти к зарвавшейся элите, которая высосала все соки из страны.
– Пока я не спасу нацию.
Она фыркнула, и это было совсем не по-королевски. Хусейн с трудом подавил улыбку. Несмотря ни на что, он стал испытывать слабость к этому отпрыску королевского рода.
Она повернулась, взяла свою сумочку и вытащила из нее телефон.
– Вот. – Она протянула ему телефон. – Но я рассчитываю, что вы вернете его мне в целости и сохранности. Я сейчас веду важные переговоры и требую, чтобы мои контакты и сообщения не трогали.
Переговоры? С парикмахером? Или бойфрендом? Но Хусейна это не беспокоило. Пока он не даст соответствующих распоряжений, она будет оставаться в изоляции от внешнего мира.
– Телефон вам вернут в полной сохранности. Если вы будете следовать указаниям.
Жизлан подняла бровь, но промолчала. Она уже кое-чему научилась.
– После того как вы убедитесь, что все живы и здоровы, мы поговорим.
И с этими словами он повернулся и вышел из кабинета.
– Правда со мной все в порядке. – Мина сжала руку Жизлан. – Но я рада, что ты здесь.
Жизлан кивнула, с трудом сдерживая ярость. Мине было