ночи, дабы удостовериться в том, что я про них не забыла. Где-то затаился настоящий монстр – Мама. Именно Мама является основным генератором бредовых идей, большинство из которых были горячо поддержаны «инженером» и «дизайнершей». Они полагают, что проект, за который они собирались заплатить сущие копейки, торгуясь с директором до почечных колик, должен стать смыслом моей жизни. Я не должна забывать о нем ни на минуту! И если в одиннадцать вечера я не сразу «въеду» в тему разговора, сонно, оглядываясь по сторонам, если в час пик, когда с одной стороны меня подпирает бомж, а с другой бабка, пахнущая перловкой, я не сразу вспомню расстояние от окна до центра комнаты, то это значит, что я «подхожу к вопросу несерьезно».
Есть вещи в этой жизни, которые можно измерять только ненормативной лексикой. Так вот, в эквиваленте ненормативной лексики этот «теремок» потянул уже на трехтомник, изданный и переизданный минимум пятью соавторами. Все специалисты, которые работали над «теремком» до меня, были «некомпетентными», а я – «не профессионал», что «сразу видно», но «чуть лучше других», о чем мне неоднократно напоминали при каждом удобном случае.
Судя по тому, что раньше над проектом работали Света Квакшина, Дима Мышенко, Катя Зайчук, Виктория Лисицына, Павел Волков, то вполне логично, что «теремок» перешел «по наследству» мне, Лесе Медведевой. И мне предстояло развалить его окончательно.
Я добралась до работы и открыла проект. Отгадайте загадку? Без окон, без дверей, полна горница людей? Огурец? Не-е-ет! Огурец – это пятизвездочная гостиница по сравнению с трехоконным бараком мутно-болотного цвета с длинным несуразным балконом. Говорила я мозгам, что если любви не избежать, то нужно просто расслабиться и получать удовольствие. Но мозги расслабляться не хотели, всячески противясь моральному изнасилованию.
Дверь открылась с игривым «тук-тук», и я поняла, что в этой семье царит полный матриархат. «Полный матриархат» тут же занял два стула, распределив вес сразу на восемь ножек, спустил со сморщенных рук ридикюль, скептически осмотрел наш офис, фыркнул себе под нос: «шарага!», – а потом поджал тонкие алые губы и брезгливо посмотрел на мою немытую кружку. За ней вбежал малец лет пяти в оранжевой кепке, прыгая от восторга, а под конец ввалились мои палачи.
– Пятую колонну нам не надо! – возмутилась заказчица, тыкая пальцем в трехмерную модель дома. – Игорь, иди, посмотри!
И тут сквозь последствия гриппа я ощутила удушающий запах едкого и кислого, как уксус с мускусом, мужского парфюма, вызвавшего у меня компактное чувство глубочайшего отвращения. В этот момент я была уверена, что туалетная вода называется «Верный муж» и продается в трехлитровых банках вместе с мощным разбрызгивателем для усиления «бракоохранительного» эффекта. Было у меня так же подозрение, что этот аромат был разработан в секретных лабораториях в качестве биологического оружия. Группу ученых – изобретателей по окончанию эксперимента решили на всякий случай