церемоний, и нисколько не брезгуя, Артур забрал автомат себе, зажав фонарь ладонью под цевьем. Он передернул затвор, и услышал, как на бетон со звоном упал патрон. Значит, оружие либо заряжено, либо нет. Время выяснить отсутствовало, и оставалось рассчитывать на чистую случайность.
Снял с предохранителя, опустив флажок вниз, и переведя оружие в режим полуавтоматической стрельбы.
Прямо виднелась очередная дверь.
Добежав до конца коридора в мгноверие ока, Артур с разбега выломал ее ногой, и как только он вбежал в тоннель, ему сразу же ослепило глаза. «Черт! Говно, сука!» ‒ пронеслось у него в голове.
Незадолго до прихода Артура в тоннель.
За самодельной баррикадой перекрывающей тоннель и состоявшей из мешков набитых песком, стояла группа бойцов, вскинувших автоматы. Полусфера тоннеля была довольно большой, метров двадцать в поперечнике. Она хорошо освещалась. Лучи гудящих прожекторов находившихся за баррикадой сходились на куче бетона, которая была высотой под самый потолок. Как только издалека стали доноситься человеческие крики, то лучи направили на дверь перед завалом.
Бойцы синхронно вскинули автоматы, передернув затворы, и прицелились в дверь.
Джалиев сидел на позиции перед баррикадой, держась за рукоять крупнокалиберного пулемета «Утес», поставленного на сошки.
Сердце автоматчика Никифорова забилось с двукратным усилием от заполнившего душу беспокойства. Остальные чувствовали себя не лучше, но имели предельно сосредоточенный вид, и готовились открыть огонь по кому бы то ни было. Джалиев, почесав густую бороду, внимательно смотрел на дверь через прицел, касаясь челюстью холодного приклада. Был соблазн сильнее наклонить голову, но Джалиев этого не делал. Опыт научил его, что если наклонить голову ближе к ствольной коробке, то отдачей может больно дать по скуле.
‒ Как думаешь, кто? ‒ спросил у Джалиева Никифоров.
‒ Не знаю, ‒ сказал Джалиев. ‒ Вроде люди. Слышал обрывки слов.
‒ Что делать, если вломятся?
‒ Не стрелять, ‒ велел Джалиев. ‒ Если человек, то сначала говорим. В случае агрессии убиваем.
‒ Может, лучше сразу грохнуть? ‒ предложил Никифоров. ‒ Смысл ждать? Тем более, если это людоеды какие-нибудь. Зачем жалеть?
‒ Каннибалов? Незачем. Их надо жечь. Но вот боеприпасы жалеть нужно. Ты забыл, что Миха говорил насчет патронов?
‒ Да, оружия и патронов у нас мало, но…
‒ Вот потому сначала будем говорить, ‒ перебил Джалиев. ‒ Ну а если зараженные, то все знают, что делать.
‒ Так точно, ‒ хором ответили бойцы.
С грохотом дверь распахнулась, и из коридора вылетело облако пыли, вслед за которым выбежал Артур. Его тут же ослепило прожекторами, и он застыл на месте, зажмурившись, и подняв автомат над головой. Артуру было страшно, и колени подкосились от испуга.
‒ Стоять! ‒ крикнул Джалиев. ‒ Не рыпайся, или буду стрелять!
‒ Пацаны, пустите! ‒ нарочито жалобно