его смерти, – мрачно пообещал разбойник.
Игор успокоился. Если не верить клятве закрайца, то чему в мире можно верить? Над головой зашумел ветер, и в шелесте листьев почудился обоим великанам какой-то странный звук – словно бы крылья зашумели. Они оба вскинули головы – боевую выучку никуда не денешь. Хоть нет в лесах Срединных земель диких равнинных птиц, а если родился под небом Закрая – научишься вверх смотреть.
Синь была чиста, словно девичий взгляд. Опушенная вершинками елей, она смотрела Игору в душу, словно все еще надеялась удержать его на земле. Волосы упали с лица Игора, Ивайло охнул едва слышно.
– Как, говоришь, зовут тебя? – спросил он глухо.
– Игор из Лло.
Закраец рухнул на колени как подкошенный. Ткнулся лбом в сапоги Игора, обхватив руками пятки.
– Кланяюсь повелителю и властителю Лло и царства Закрайского, – прошептал он тихо, словно кто-то душил его. Ни один враг так не сдавит горло, как впитанные с молоком матери правила рода. Куда хочешь уезжай, а только небо вверху, земля под ногами, а царь закрайский свят, и кто на святое руку подымет – тому не видать Землицы. Живого ветер к себе приберет, радуга в слуги возьмет, оборотит в равнинную птицу и заставит до скончания веков падаль клевать.
– Молчи. Не царь я тебе, – прошипел Игор зло. – Нет больше у Закрая царей. Все мертвы.
– Говорили, прибрал тебя ветер, Игор Голямский, а только вижу я, что жив царь Закрая. – Чужак прижался губами к запыленному сапогу. – Служит царь князьку Чернскому.
Игор пнул со всей силы холопа в лицо. Тот покорно отвалился, потрогал разбитую губу.
– Я служил царству, да не выслужил ничего, кроме братнего ножа. А чужак меня полумертвым подобрал. Своей силой перенес в удел Чернский. Он с той поры – царство мое и весь Закрай.
– Вернись, господин мой царь Игор, топь треплет земли, бегут все… – Умоляющие слезливые ноты не вязались с грозным видом закрайца. Великан ползал на коленях у ног Игора, и тот не чувствовал ничего, кроме досады. Нашло прошлое, нагнало. Напомнило о долге, которого не мог Игор отдать, не мог и не хотел.
– Придет время – ворочусь. И царской волей положу Закрай князю Чернскому под пяту. Только не хочет он нашего дикого удела. Владислав лекарство от топи нашел, и я бы дважды ему служил, да дальше уж некуда. Хочешь стать ему слугой?
– Твой я слуга по рождения, – оскалился закраец. – Делай, что должно со слугой, который на царя руку поднял.
Игор склонился и одним быстрым движением перерезал Ивайло горло. Едва успел отступить, чтоб хлынувшая из шеи мертвеца кровь не запачкала ему сапог.
Над ним в вершинах деревьев что-то вновь прошелестело и стихло вдали. Может, ветер забрал неприкаянную душу разбойника из Закрая, а может, просто птица спорхнула, испуганная криком.
– Видел ее?!
Игор обернулся и тотчас, забыв о мертвом соплеменнике, бросился к хозяину. Владислав выглядел обессиленным, но двигался уже увереннее, чем раньше. Он всегда быстро восстанавливался после