Накаяма, вам удалось достать то, что вы обещали?
– Да, господин генерал-полковник. Вы позволите?
И после одобрительного кивка Асакавы подозвал к себе майора:
– Ману!
Майор подошел к полковнику Накаяме, почтительно поклонился и передал ему папку. Полковник аккуратно вынул из папки пожелтевший лист и передал пожилому японцу в штатском.
– Вот, взгляните на это, Профессор.
– Что это? Детский рисунок?
Профессор был в недоумении.
– Переверните, – сдержанно улыбнулся Накаяма.
Профессор несколько секунд жадно вглядывался в записи на обратной стороне рисунка. После чего стал быстро пролистывать лежащий перед ним блокнот, захватывая по несколько страниц, пока не дошел до нужной.
В кабинете воцарилась почти мертвецкая тишина. Пожилой японец вложил листок в блокнот. На его лице появилась восторженная улыбка, он закрыл блокнот и с волнением в голосе обратился к генералу:
– Господин генерал-полковник, определенно, это то, чего нам не хватало. Теперь мы можем считать, что вакцина у нас в руках.
Асакава, выдержав небольшую паузу, встал и прошелся по кабинету.
– Что же, генерал-майор Накаяма, я ценю людей слова.
Накаяма, будто не ждавший похвалы, изобразил недоумение.
– Простите, ваше превосходительство, но я полковник.
Генерал повернулся к Накаяме и неожиданно улыбнулся.
– С этого момента генерал-майор Накаяма. Кроме того, отныне именно вы возглавите Центральную Лабораторию. Завтра же утром вылетайте в Китай!
****
С тех пор, как не стало Чэна, прошел почти месяц. Николай винил себя за то, что не был рядом в тот вечер с другом. Чтобы поддержать отца, братья Агафоновы все чаще помогали ему в кузнице. Вот и сейчас над деревенской округой раздавалось радостное ««Тики-бом! Тики-бом! Тики-бом!».
За работой Ли вспоминал, как зимой, будучи еще детьми, они с Митяем часто забегали с мороза в кузницу, где можно было отогреться и понаблюдать, как двое крепких мужчин – отец и Чэн орудовали тяжелыми кузнецкими молотами. Как мать гнала их с кузницы домой поесть, а они с Митяем сопротивлялись этому. Тогда Авдотья приносила им еду прямо сюда. Он вспомнил, как Чэн подарил ему цепь, выкованную собственноручно тем самым молотом, который сейчас был в руках Ли. Он, наверное, еще многое мог вспомнить, если бы в кузницу не вбежала запыхавшаяся и взволнованная Авдотья.
Женщина присела на скамью, с трудом переводя дыхание.
– Что случилось, мама? – Ли сел перед матерью на колени, взяв ее за руку.
Николай и Митяй, заметив Авдотью, прекратили работать. По ее виду было понятно, что случилось что-то страшное.
– Мама, да что с тобой? Вот, выпей, – Митя подал матери стакан воды и сел рядом.
Женщина крепко прижала к себе двух своих сыновей, как в их детстве.
– Беда, мальчики. Война началась…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Жаркий