язвительно добавить: – Как я успела заметить, вы весьма изобретательны!
– Насколько приятен ребенок, настолько неприятна его мамаша, – не удержался Свечников от «комплимента». Вообще-то это было не в его правилах. С женщинами он при любых обстоятельствах старался оставаться любезным или хотя бы вежливым. Но эта истеричка его достала. Даже если он и вспомнит, где они виделись раньше, наверняка воспоминание будет не из приятных. Но заметив, как женщина заливается краской от нанесенного оскорбления, Свечников отвернулся и стал наблюдать за купающимися.
Впрочем, она довольно быстро справилась с собой и парировала:
– Если вы так безумно любите детей, то родите себе своего и занимайтесь им в свое удовольствие!
Свечников вскинул брови и криво усмехнулся:
– Пробовал, не получается. К сожалению, пока это – привилегия женщин.
Антошка уже бежал к ним от воды. Видимо, он услышал концовку разговора, потому что, подбежав, уставился на Свечникова:
– Сережа! Ты разве не можешь родить ребеночка?
Свечников виновато развел руками. Тогда мальчик задумчиво перевел взгляд на мать и открыл рот… Представив, что он сейчас может сказануть, Ирина схватила ребенка в охапку и понесла к своему лежаку, не дав попрощаться с «приятелем».
– Антошка! Мы должны бежать домой! И очень быстро! – тараторила она. – Я, кажется, оставила включенный утюг… Надо торопиться, чтобы не было пожара.
– И тогда приедет пожарная машина? – с восторгом отозвался малыш, натягивая носочки.
Они унеслись с пляжа, будто за ними гнались. Свечников с досадой смотрел им вслед. Впервые от него так резво убегала женщина, а он выглядел со стороны самодовольным прилипалой.
Вечером Лиза повела подругу в санаторий, в новый тренажерный зал.
– Посмотришь, как я килограммы сгоняю. – Настроение у Лизаветы было отличное: накануне приходил Рукавицын и принес деньги. Этого было достаточно, чтобы сделать Лизавету оживленной на день-два.
Рукавицын являлся за Полиной по воскресеньям и забирал ее с собой. Точнее, к своей законной жене и старшей дочери. Там девочка, по выражению Лизаветы, «наводила порядки» и «проводила ревизию». Домой Полина возвращалась с неизменной коробкой бесценных сокровищ: оборванных старых бус, значков, лоскутков, открыток.
Подруги прошли через зеркальный холл санатория, миновали мраморно-ковровый, широкий коридор и оказались в просторном тренажерном зале. Он был залит ровным белым светом люминесцентных ламп. Несколько отдыхающих с явным удовольствием корпели на тренажерах.
– Сейчас я тебе одну штучку покажу. Для развития грудной клетки, – шепнула Лизавета и повела Ирину к одному из тренажеров. Ирина все время любовалась подругой – ее пышная фигура излучала такое жизнелюбие, что невольно хотелось подтянуться и не казаться вялой, озабоченной на фоне улыбчивой Лизаветы.
Ирина послушно забралась на указанное ей сооружение и попробовала потянуть на себя штуковину, которая