ветер, вдруг разом все потемнело, на лицо упали первые капли дождя. Тонечка подхватила малыша и стала искать дерево, способное заменить им крышу. Илья недовольно заворочался, захныкал. Покачивая сынишку, она блуждала между соснами, бракуя каждую: то сверху негусто, то снизу пусто, даже мха нет. Кругом шумела тайга, уже не пара, а несколько капель упали на лоб. Она расстегнула кофту и прикрыла полой ребенка, стараясь не думать, что может случиться дальше. Внезапно заметила впереди строение, похожее на сарай. Ускорила шаг, не веря своим глазам, и через несколько метров оказалась перед маленьким бревенчатым домом, смахивающим на ведьмину избу, только без курьих ног. В памяти всплыли истории о беглых преступниках, встреча даже с одним из них ничего хорошего не сулила.
Почерневший от времени сруб, закоптелая труба на низкой крыше, плотно прикрытая дверь – то ли жилье лесника, то ли пристанище для разбойника. А может, кого из хороших людей осенила когда-то счастливая мысль поставить в этой глуши избушку для плутавших по тайге неумех. Если последнее предположение верно, то они спасены, потому что спасатели, конечно же, знают об этом и обязательно здесь появятся. Однако, несмотря на усиливающийся дождь, она не спешила открыть дверь: лучше промокнуть, чем напороться на нож. Тишина, никаких признаков жизни. Дым из трубы не шел, что, впрочем, не означало отсутствие человека: летом нет особой нужды протапливать дом. Обошла вокруг, заглянула в окно – темно, только слабо угадывались очертания каких-то предметов. С опаской шагнула на крыльцо, постучала – в ответ ни звука. И тогда Тоня решительно распахнула дверь, крепче прижав к груди сына. «Тихо, маленький, тихо», – шептала она сынишке, настороженно озираясь по сторонам. Это была крохотная каморка, наверное, сени. Справа – метла, пустое ведро и совок, слева – кадка с водой, на стенах – сухие травяные пучки, издающие пряный запах. Глаз привыкал к темноте, и то, что открылось за следующей дверью, просматривалось уже лучше. Они оказались в довольно просторной комнате с тремя окнами. Пара топчанов по разные стены, стол, две табуретки, несколько навесных полок с банками, грубо сколоченный шкаф в углу.
– Добрый вечер, – поздоровалась с опозданием непрошеная гостья. – Можно?
Никто не ответил. Она обошла пустую комнату, потягивая по-собачьи носом. Здесь явно кто-то жил. Нежилое помещение пахнет иначе – пылью, затхлостью, пустотой. Тут же ощущались запахи человека. Такое открытие пришлось не по душе. Тоня присела на топчан и почувствовала, как устала. Смертельно, до боли в гудящих ногах, до безразличия к хозяевам дома, равно как и ко всему на свете. Сейчас она растянется на матрасе, уткнется носом в чужую подушку и проспит, сколько сможет. А проснувшись, будет решать, как быть дальше.
Спустя пять минут Тонечка спала, как убитая, обняв сына. Молодость и крепкое здоровье сделали свое дело – помогли пережить страшные три дня.
…Проснулась внезапно. Так, наверное, просыпается зверь, почуявший вдруг опасность: для детеныша, для себя,