сделал попытку улыбнуться, но улыбка сломалась.
– Это последнее, что осталось от Мишель.
Тут он был прав.
– Постой, – меня осенило. – Зачем переть побрякушку, если им добром отдали мешок изабелек?
– Заодно.
– Чушь, – заявил я, направляясь в его спальню. – Есть же пределы человеческой жадности.
– Наивное заблуждение.
Я поднял валявшееся на полу покрывало и положил на постель.
– Если бы мне довелось услышать, как было дело…
Эри смотрел в пространство, словно я обращался к стенам. Никаких подробностей для прессы.
Сев на корточки, я вытянул над полом руки, повел вправо-влево. Ладони не отозвались, кончики пальцев тоже молчали. Я сосредоточился. Изумруд холодный и колючий, от него пальцы покалывает часто и неприятно. Мне сотни раз доводилось иметь дело с изумрудами; неласковые они. Иное дело – аметист: держит вокруг себя нежное теплое облачко, ласкает руки. А что уж говорить об изабельках! О них я бы слагал поэмы, если б мог.
Ничего не обнаружив под постелью, я прошелся рукой дальше вдоль стены – и точно, в щели между стеной и ковром нащупал перстень. Наткнулся на него пальцами, а не почувствовал издалека, и в который раз кольнула мысль, которую я старательно гнал прочь. Кажется, после приключений на Изабелле – точней, после смерти Ибиса – я начал терять свои способности.
– Держи сокровище, – протянул я находку Эри. – Не сидит он плотно на мизинце – вот и слетел. Когда-нибудь вообще посеешь навсегда.
Он взял перстень, хотел поблагодарить, но поперхнулся и лишь мотнул головой. Я чуть не хлопнул его по изрезанной спине, да, к счастью, вовремя удержался.
Эри совсем расстроился. Он крутил перстень на пальце, руки у него дрожали, и пару раз вздрогнули мощные плечи. Утешитель из меня никакой, поэтому я ушел в гостиную и оставил его одного. Все равно сказать было нечего.
В гостиной показалось зябко. Проверил климат-контроль – работает. Значит, нервное. Занервничаешь тут! Я подвел итоги.
Вот он я – Ленвар Техада, отсидевший два месяца из присужденных десяти лет. В камеру возвращаться не собираюсь. Безо всяких пластических операций обрел внешность Элана Ибиса, местной рекламной знаменитости. Утратил особую примету беглого зэка – собственное имя, кислотой запечатленное под лопатками. Потерял способность руками ощущать драгоценные минералы, но взамен обрел повышенную способность улавливать чувства окружающих. Имею страстное желание убраться с Кристины и пока не знаю, как. Денег мало, изабельки улыбнулись, и мы с Эри врем напропалую.
Тут я глянул в окно и обнаружил, что дела мои совсем дрянь. В коротком бело-голубом плаще, по дорожке к нашему крыльцу шагала юная миллионерша Юлька Вэр.
Часть 1. Бес солнечного зайца
Глава 1
С Юлькой я познакомился у тетушки Марион. А как очутился у тетки – это особая песня.
Началось все в Травене. В один прекрасный день меня сдернули с лазаретной койки – я отлеживался после очередной драки в камере; про эти драки потом отдельно расскажу.