стала сердцу
моему мила —
дверце открыла безумцу
и войти дала;
заменила собою солнце
и
еще луну;
полюбила мое сердце
как
весну;
делаешь из меня-хулигана
ангела
идя
ко мне,
не ведая обмана,
с факелом.
Был обман.
Отныне
не желаю
тебя
влюбить.
Поговорив с тобой пылаю
и хочу твердить:
«С тобою хорошо мне!..
очень и очень.
Сильно хочу при луне
почитать тебе
свой
очерк».
Я
мечтателен,
будто дитя.
Все сложно —
отдаляюсь
мечтами
летя.
Бессонница
Мне спать пора бы лечь,
А я стараюсь извлечь
Из нашей разлуки пользу,
Читая то стихи, то прозу.
Два прошедших месяца
Для меня в ад лестница —
Не вижу рядом. Потому-то и в яд
Обращено все подряд.
«И снова…»
И снова
в путь
пора мне
завтра.
Не смей упрекнуть,
моя
Клеопатра.
Я поеду
и
приеду —
не заставлю
ждать.
Карету мне, карету!
Мне пора
езжать.
Холодное сердце
Ее холодное сердце
меня согревало
больше
чем солнце
и одеяло.
Я про это ей сказал,
она ответила:
«Это мило,
но тут ты прогадал —
я другого люблю неумолимо».
Ее холодное ко мне сердце
почему-то мою
(как, надеялся, будет и впредь)
душу согревало легче,
нежели плед.
Про это ныне молчать
я решил,
верю:
поставив печать,
закопаю чувства в землю.
Некое зеркало
Материнское на мне:
губы,
нос,
рост,
волосы,
лоб
и румянец.
А брови, уши, подбородок и глаза – отца.
Чтобы
ваш
увидеть танец
смотрю в зеркало я без конца.
Только там, по-прежнему вы
находитесь
вместе —
умерла мать.
С другою отец.
Десятилетние швы
разошлись
сегодня с песней.
Поцелуй сердца
Я тебя обнял
потом,
будучи иноверцем,
поцеловать не ртом —
невинным сердцем
И сделался шутом.
В конце концов
я поднял
белый флаг.
Ты ж
юнцов
продолжай