средств,
Принимаемых за витамины,
Отдельные половины,
Принимать – перед сном,
Избавляясь от нагрузки,
Всё же по-русски,
Ну как объяснить по другому, —
Не режь по живому
Эти эффекты побочные,
Связи прочные,
Самостоятельно не проходящие
Без рифм, как проза —
Моя ты доза,
Требующая устойчивого увеличения,
Когда слово твоё, —
Твоё касание, —
Лечит меня,
Вызывая привыкание…
Фаворит. Легенда.
К чему ты ведёшь,
К чему клонишь?
Как всегда, – загадку уронишь,
Питая своей многослойностью,
И удаляешься в зенит, —
Пускай он хранит,
Согласно словарю,
То, что пишу, говорю
О какой-то стойкости
И неизменности,
О каком-то долге
И верности,
В обязательном порядке
Что-то чиркая в тетрадке
Спереди и сзади —
Чего ради?
Каких добровольных сторон
И официальных фаворитов
В позвоночнике «нашей религии»
В любви к нарушению табу
И я, как могу,
Всё это разгадываю,
Надеясь, что когда-то
Ты меня успокоишь
И станет понятно
К чему ты ведёшь,
К чему клонишь…
Укрощение. Легенда.
В прошлом ничего не рождается,
Одеялом укрывается
Каждая укрощенная страсть,
Которая довольствуется наблюдением
Без мыслей и речей
В мягком свете свечей,
Как зачарованное животное,
Смотрящее на огонь,
Превращая свои ощущения
В драгоценные камни,
Редкие минералы,
Как между встречами интервалы,
Сохраняющие дистанцию
Для восхищения
Подобным лечением
Себя и Мира.
Ночь. Тишина. Квартира.
В которой двое могут понять,
Посреди спектакля жизни,
Что истина всё-таки подтверждается —
В прошлом ничего не рождается…
Шатёр. Легенда.
Я уже как будто читаю со сцены
В который раз наши старые темы
Подмостков театральных,
Вымыслов реальных
Про поиск успокоительных вариантов,
Других ракурсов,
Других углов,
Глаз и слов,
Представляющих собою шатёр,
В котором всегда идет репетиция
И, как годится, я —
Возвожу фасад и декорации
В этом замкнутом пространстве,
Имея возможность на всё и всегда
Смотреть иначе,
С другой подачей —
Крепче, громче, резче, —
Как ночной крик,
Захватывающий и впечатляющий,
Что даже окурки зависают в воздухе
По горизонтальному сечению,
Не поддаваясь