первые начали.
– Вообще, часто деретесь?
– Да не так чтобы…
– А все-таки? – Он, прищурившись, смотрел мне прямо в глаза.
– Бывает. – Я опустил голову.
– И пьете?
– Ага.
– И подруг у вас много?
Я понял, что сопротивляться бесполезно.
– Некоторые даже проститутки, – со вздохом признал я.
– Как видите, работник вы никудышный. Сколько я вам платил?
– Девятьсот долларов.
– Многовато за такую работу. – Он усмехнулся.
Мне стало ясно, что мой поезд ушел. Я глубоко вздохнул, и мы оба надолго замолчали.
Первым снова заговорил он:
– Хотите получать в два раза больше?
Я подумал, что он оговорился. Хотел сказать «в два раза меньше», а сам случайно сказал «в два раза больше». Но даже при таком раскладе для меня выходило просто класс. Четыреста пятьдесят баксов на дороге не валяются.
– Что, простите?
– В два раза больше.
Я на минуту потерял дар речи.
– А кто платит?
– Я.
Мне вдруг пришло в голову, что это сон. У меня иногда так бывает.
– За что?
– Это отдельная тема. Так хотите? Или я найду кого-нибудь еще.
– Нет-нет, я хочу! А что нужно делать?
– Не бойтесь, убивать никого не надо. Присаживайтесь, я вам кое-что расскажу.
Мы сели за стол, и он предложил мне такое, от чего у меня челюсть отвалилась до самого пола.
Так бывает у Плуто в диснеевских мультиках, когда он заходит куда-нибудь и видит какой-нибудь крайний беспредел: Микки Маус там чего-то затеял или злобные бурундуки прибежали. В общем, неважно. Работа, короче, была по мне. Если честно, то просто «не бей лежачего».
Надо было присматривать за его сыном.
Я так понял, что босс серьезно расстраивался из-за сынка. Пацан то ли «поехал», то ли вообще был со странностями. Короче, папочка боялся, не был ли у него сын голубым, или его, не дай бог, затащили в какую-нибудь секту. Не то чтобы вокруг вертелись конкретные какие-то педрилы, но мальчик все равно вел себя не вполне адекватно. То сидит целыми сутками дома, не общается со сверстниками, не тусуется, никаких девчонок – один компьютер, чего-то там ищет, хрен его знает что, в своем Интернете. А то вдруг надолго куда-то уходит, но возвращается всегда трезвый и всегда один. Больше всего папочку волновало, что он возвращается трезвый. Для него это было самое подозрительное.
Короче, он хотел, чтобы я научил его пить.
Он хотел, чтобы я научил его драться.
Он хотел, чтобы я научил его ходить по бабам.
В общем, папа хотел, чтобы я сделал из него человека.
– Вот деньги на текущие расходы.
Он положил передо мной штук пятнадцать стольников. Зеленых, естественно.
– Они не будут вычитаться из вашего жалованья. Просто расскажете мне потом, на что вы их потратили.
Это был рай. Седьмой день творения. Все уже есть, но еще никаких проблем со змеем. Все яблоки висят на месте.
– Сейчас спускайтесь