всех тех, кто ее любит: в моем, в сердце моей матери… в сердце Лоренцо. А это, – она указала на конференц-зал, имея в виду весь мотель, – это будет лишь кучей старого кирпича, когда вы тут все разрушите.
У этой женщины нет ни капли сентиментальности! Но из-за нее он чувствует, что в чем-то виноват, словно он мальчишка, совершивший плохой поступок, который надо исправить.
Ксавьер вскинул голову с таким властным видом, что Уинни захотелось стукнуть его.
– Я могу принять ваше увольнение в любое время, мисс Стивенс.
– Что же вы не назвали меня Уинни Антония? Ведь полное имя имеет больший вес.
Он сердито посмотрел на нее, но не успел открыть рот, как она продолжила:
– Я не собираюсь увольняться. Я знаю, что в мотеле грядут изменения. Это не предмет спора – некоторые изменения назрели уже давно. Что касается истории с нашими дедушкой и бабушкой, то, как я и говорила, я не намерена этим заниматься.
Ксавьер испепелил ее гневным взглядом, но в дверях в этот момент появилась Эйприл.
Уинни встала и извинилась.
– Надеюсь, что это важно, – пробормотала она себе под нос.
Эйприл зашептала Уинни на ухо. Повернувшись к Ксавьеру, Уинни коротко заявила:
– Простите, но мне совершенно необходимо срочно уйти.
– Неужели нельзя?..
– Нет, никак нельзя.
Времени на спор не было. Уинни быстро шла по коридору к комнате под номером двенадцать. Не обращая внимания на табличку «Не беспокоить» на двери, она постучала.
– Миссис Гладстон? – Уинни постучала громче. – Серена?
Ответа не последовало.
Не раздумывая, Уинни открыла дверь своим магнитным ключом. Дыхание застряло в горле, когда она увидела Серену, лежащую на полу.
– Эйприл, немедленно вызывайте скорую. – Уинни кинулась к женщине, опустилась на колени и взяла за руку. – Скажите, что она диабетик и у нее беременность двенадцать недель.
Глава 3
Дрожащими пальцами Уинни нащупала у Серены пульс. Пульс был, но слабый. Слава богу! Она взяла холодную руку в свои и принялась растирать.
– Серена… Серена, милая, вы меня слышите?
Серена не шевелилась.
И тут Уинни увидела Ксавьера – он опустился на колени рядом с ней и взял Серену за другую руку.
– Dios, да она вся холодная.
Уинни не заметила, что он пошел за ней следом. Вероятно, хотел сказать, что уволит ее – как только догонит, – за непокорность.
Ксавьер хотел поднять бессознательную женщину, но Уинни его остановила:
– По-моему, не надо ее трогать.
Серена была беременна. Что, если они случайно навредят и ей, и ребенку?
Не говоря ни слова, он стянул с кровати стеганое одеяло и укрыл Серену, аккуратно подоткнув одеяло со всех сторон.
– Чем еще я могу помочь?
– Подержите ее за руку. – Уинни проглотила ком в горле – она не ожидала от него такой… заботливости.
– Она вас хорошо знает? – спросил Ксавьер.
Уинни кивнула.
– Если она придет в сознание, то знакомое