.

бывший детектив рассеяно посмотрел на деньги. Ломбардщик хихикнул и протянул ему пачки.

      Дима взял кровавые деньги и ушёл к своей машине, у него не было настроения. С неба падали капли дождя, прогремел гром, заскочив в машину, он выдохнул.

      – Рискнул и провалился, ужас. – Дима посмотрел по сторонам, завёл машину со второй попытки и направился домой, но на полпути передумал, поехал к дому Сергея.

      Ему ничего не оставалось, как прийти, пасть лицом в пол и молить о пощаде. Умирать не хотелось, в тюрьму тоже, охота быть крутым наёмником. Дмитрий достал ещё одну сигарету, в ней хранился приятный вкус «камушка», раскурил, нервы утихомирились.

      Утро начиналось, как всегда: кто-то пил кофе, кто-то спешил на работу, и многие слышали новость либо прочитали в социальных сетях про ограбление ювелирного магазина. Сама погода скорбела по погибшим, тучи метались из стороны в сторону, ветер дул то южный, то северный. Город покрывал мрак, ведь столько всего происходит, никто не знал, что будет дальше.

      Дмитрия разбудила барабанная дробь дождя по крыше машины, он умирал от голода, так хотелось съесть хоть что-то. Но для начала решил послушать новости, включил радио и настроился услышать скорбные вести. Из динамиков вырывались слова репортёра: «Полиция не установила личность грабителя, камера смазала лицо, и сколько на это понадобиться времени, неизвестно. Но убийца не сможет уйти от закона, мы верим, надеемся, что полиция найдёт преступника».

      Дмитрий выдохнул, вышел из машины и забежал в ближайшую закусочную, там крутили те же новости. Бывший детектив почувствовал себя знаменитым, ему так и хотелось выкрикнуть: «Да это я!». Он помотал головой. Нет, это было бы самым глупым, что только можно придумать. Вот только что ему делать? Он посмотрел по сторонам и улыбнулся. «Жизнь свела меня с ума, я потерял своего ребёнка, жену, они ушли от меня – понимаю их. Зачем им нужен такой бездарь, который умеет только стрелять и подшивать дела? Теперь стал убийцей, грабителем, раньше не приходилось убивать людей. Вот так, Дима, ты хотел быть матёрым наёмником? А как низко ты ещё падёшь? Чёрт побери, почему всё так тяжело, почему мир ставит палки в колёса? Мне нужно покурить». Дмитрий уже хотел встать из-за стола, но ему принесли на белой тарелочке три пирожка с капустой и чашечку чая. Отложив свой уход, он взялся жадно есть, умял всё быстро, залпом выпил ещё горячий чай, но наесться так и не смог. Задерживаться в этом заведении не хотелось. Он положил на стол пару сотен и быстро вышел на улицу.

      Снаружи был самый настоящий ливень, люди прикрывали головы газетами, зонтиками, детишки танцевали в лужах, кто-то из них, рыдая, звал маму. Холодок пробежал по спине, Дмитрий поёжился, вытащил сигареты, встав под карнизом, закурил, мысли потихоньку приходили в норму. Теперь он мог спокойно идти. Дима перестал обращать внимание на всякие мелочи, которые происходили вокруг него, весь промокший, добрался до машины, хотел позвонить, но телефона не оказалось. Он не мог вспомнить, что делал и куда делся телефон. А точно, он улетел на дорогу, начальство, наверно, уже пытается