святых мест… Там китобои и киты… Может быть, стоит искать кости того кита, который проглотил пророка Иону? – спрашивает Нессельроде.
Англичанин мутно уставился на него и заморгал маленькими ресничками. Нессельроде заговорил быстрей.
– Господин Остен геолог? Чего же еще? Он уже выехал в Сибирь! Как нынче все спешат! Ведь мы с вами отправили туда одного геолога. Ах, простите, то был географ!
Посол молча кивает головой.
– Бумагу я прикажу опять послать не губернатору. Предписание пропустить геолога господина Остена, подданного Великобритании, на Амур. Так же как и с географом, на почту в Иркутск господину Остену, а господин Остен предъявит ее новому губернатору Николаю Муравьеву.
Посол серьезен. Понимающе благодарит взглядом, кланяется, не получая карты. Ходит картой.
– Дружба обязывает! – снисходительно и ласково говорит канцлер. – У нас общий враг – революция… Государь повторяет мне об этом неоднократно…
Англичанин холоден, как каменная глыба. Нессельроде вдруг широким умелым движением раскладывает карты. Колода как бы разбегается по столу.
– Теперь там другой губернатор, – говорит Нессельроде, – Муравьев! Но посмотрим. Да! – Нессельроде был очень раздражен против Муравьева и поэтому произносил его имя улыбаясь, как бы вспоминал что-то приятное… «Муравьев – толстокожий. Не понял, что писано не ему, но предупреждение ему! Так напишем точно так же. Пусть знает свое место. Говорят, он желает, чтобы государь позволил ему сноситься со двором богдыхана, минуя министерство иностранных дел… Поделом ему!»
Глава четырнадцатая. Перо светлейшего
Меншиков принял Невельского любезнее, чем в прошлый раз, но был сух и хмурился. Старательные подчиненные всегда приводили князя в хорошее настроение. У Меншикова были и другие причины радоваться скорому спуску и отходу «Байкала» на Камчатку. Транспорту как можно скорее следует пройти Европу.
– Но есть причина, из-за которой все может провалиться, – сказал Невельской.
– Что же такое? – обеспокоенно пробубнил Меншиков.
– Грузы, назначенные на Камчатку, непригодны.
Невельской показал образцы гнилых товаров. Князь, растягивая кусочки кожи и сукна, прищурившись, рассматривал их.
Невельской рассказал о столкновении с интендантами и подал свой доклад с ответами и замечаниями чиновников.
Меншиков с любопытством прочел все бумаги. Это были дела знакомые ему и обычные. Он тут как рыба в воде и видел, что следует, по нынешним временам, вмешаться и постоять за капитана. Князь знал, что одна его надпись произведет огромное впечатление и словно гром прокатится по отделам. Он любил время от времени потрясать своих подчиненных подобным способом.
Меншиков оторвал от доклада Невельского бумаги, исписанные интендантами, и кинул их в корзину.
Князь взял перо, а лицо его приняло такое выражение, как будто он брал плеть. Он написал на докладе Невельского: «В точности исполнить все немедленно, – и, подумав,