определяя, насколько она соответствует эталону красоты. – Если они будут послушны ему, покажут свое искреннее уважение… – Она с усмешкой посмотрела на каждую в отдельности и закончила: – И если я увижу, что они его искренне любят.
В столовой воцарилась тишина. Девушки обдумывали сказанное орчанкой. Ганга тоже молчала, все, что было нужно, она сказала, она была первой невестой, и с этим уже ничего не поделаешь.
– Как жаль! – наконец произнесла Лианора. – Я уважаю хозяина и люблю его, но я некрасива-а-я-а, – прорыдала она.
Остальные сначала оторопело уставились на нее, а потом все вместе стали уговаривать и утешать.
– Ну что ты, Лия, ты очень красивая. – Вирона встала, пересела к ней поближе и обняла ревущую дворфу. – Ты гораздо красивее некоторых.
– Правда-а? – прохлюпала дворфа. – Ты считаешь, что я красивая? Но я маленькая и широкая!
– Успокойся, ты хоть и маленькая, но красивее той же Ринады, – погладила ее по голове Вирона.
Берка вскочила:
– Да, Лия, ты красивее многих. Хоть ты и невысокая, но ты не такая толстая, как Вирона, вот ей уже никогда не стать невестой нашего спасителя. Что касается меня, – она обвела всех горящими от негодования глазами, – то я не претендую на роль невесты. Да и зачем барону иметь жену-свинарку. – Она развернулась и выбежала из комнаты.
Девушки удивленно посмотрели ей вслед.
Дворфа укоризненно взглянула на Вирону и покачала головой.
– Ну что ты ее все время задираешь? – мягко спросила она.
Лианора уже успокоилась и стала прежней – твердой как скала и доброй, как бабушка.
– Да больно нужно задирать эту выскочку, – прошипела Рона. – Меня тоже вычеркните из невест. Не гожусь я для этого. – Она раздраженно дернула плечом, набычилась и вышла вслед за Ринадой.
– Ой! – спохватилась дворфа. – Мне же надо продукты принять! – И быстро покинула зал.
В столовой остались трое: Ганга, с удивлением наблюдавшая за происходящим, Рабэ, стоявшая тихо как мышка за ее спиной, и Чернушка, сидевшая задумчиво, устремив взор в потолок.
– Странное у тебя имя, Чернушка, – прервала затянувшееся молчание Ганга. Она украдкой разглядывала замечтавшуюся чернокожую девушку и не могла не отдать ей должное – та была красива, неповторимо красива своей необычностью.
Чернушка посмотрела на Гангу:
– Это имя мне дал мой друг, а раньше меня звали Ильридана.
Орчанка оглядела чернокожую красавицу: спокойная, решительная, воинственная, красивая, надежная. Да, она была бы не прочь иметь такую сестру, но кое-какие сомнения все же оставались…
– Это не ты ли хотела принести в жертву Ирридара? – сопоставив услышанное от Фомы про черных ведьм и увиденную здесь в поместье Ильридану прищурилась орчанка.
– Нет, это мои сестры. Они хотели и меня принести в жертву, но… но не смогли.
– А почему? – Ганга подалась вперед, поняв, что наконец-то подобралась близко к тайне жениха.
– Спроси