что были рассчитаны на массового читателя, внятного объяснения этому хорошо заметному противоречию не предлагали. Типичным для советской популярной истории приемом было обойти этот вопрос, пустившись в марксистски верные рассуждения о росте сознательности пролетариата по мере возрастания его численности. Яркий пример – публикация в Большой советской энциклопедии, повествующая о «значительном революционном и общественном подъеме» начала XX века. «Ведущей силой революционной борьбы был российский пролетариат, – писали авторы статьи, – так как именно в это время, по словам Ленина, он "впервые противопоставляет себя, как класс, всем остальным классам и царскому правительству", почувствовав "способность революционного класса на революционные массовые действия, достаточно сильные, чтобы сломить (или надломить) старое правительство"»[166].
Объяснение, прямо скажем, мало что проясняющее, хотя причины такого подхода в целом понятны, они кроются в идеологизированности советской историографии, необходимости подчеркивать именно пролетарский характер происходивших революционных процессов, предсказанное теорией осознание пролетариатом своих классовых интересов, и не просто, а с учетом того факта, что «во главе пролетариата стояли революционные социал-демократы»[167], «революционные марксисты во главе с Лениным», которые «развернули энергичную деятельность по созданию пролетарской партии нового типа»[168] – и т. д.
Попытки углубиться в анализ экономических причин, лежащих в основе революционного подъема, могли породить ненужные вопросы и поставить под сомнение эту больше идеологическую, чем историческую схему.
Возвращаясь к экономическому рывку, совершенному Россией на рубеже веков, вновь отметим, что сжатое изложение материала, к которому мы прибегли в предыдущей главе, способно дать только самое общее, а не комплексное представление о длительном периоде развития страны. В силу специфики изложения такая подача материала невольно формирует у читателя мнение о непрерывном интенсивном росте, экономическом чуде. На примере развития железнодорожного транспорта мы уже видели, насколько такие представления могут отличаться от действительности.
Экономическое развитие Российской империи также шло крайне неравномерно. Историки только во второй половине XIX века выделяют целый ряд экономических кризисов. Так, биржевая паника в Гамбурге и Данциге в 1857 году вызвала сброс российских ценных бумаг, а попытка правительства стабилизировать ситуацию через их скупку с целью поддержать котировки привела к оттоку золота за границу и к снижению актива торгового баланса. Итог – кризис целого ряда акционерных компаний[169].
Куда более серьезным стал для страны экономический кризис 1866–1867 годов, связанный с перепроизводством хлопчатобумажных тканей в России[170]. Внутреннее предложение не поспевало за развитием рынка, на эту ситуацию наложилось падение цен на хлопок и ткани за границей (хлопок в то время был для России импортируемым