в название, после чего радостно заявил отчего-то притихшему другу:
– Слышь, Сусанин! Похоже, это твой Березовый просек и есть!
Найти нужный дом оказалось несложно – он был единственный во всем квартале, где горел свет, и была расчищена дорожка к калитке. Остановив Жигули посреди улицы, ибо на заваленную снегом обочину он заезжать не рискнул, Сергей пару раз бибикнул и полез из машины высматривать хозяина дачи. Где-то за забором басовито гавкнула собака. На крыльце зажегся свет, хлопнула дверь, и на улицу вышел крепкий бородатый старик в телогрейке и валенках, с улыбкой приглядывающийся к подъехавшей машине. Правда, при виде Сергея его лицо приняло несколько озадаченное выражение – Владимир Иванович явно представлял Эдика совсем другим и не мог понять, как внук его старого друга мог настолько измениться. Тут он заметил вылезавшего с другой стороны Эдика и расхохотался, поняв свою ошибку.
– Проходите, ребята! – добродушно приветствовал он гостей, распахивая калитку, – Эдик, какой ты взрослый, оказывается! А это твой друг Серёжа? Ну да, Боря мне говорил… Что же вы стоите? Идемте, чаю вам налью…
Тронувшийся было вслед за Эдиком Сергей вдруг остановился, хлопнул себя по лбу и вернулся к машине. Открыв багажник, он выудил оттуда большую клеенчатую сумку:
– А гостинцы – то!
– Куда так много? – всполошился Владимир Иванович, впечатленный размером сумки, – У меня все есть, я говорил везти, только если Эдик что-то особенное любит…
– Ничего, он только с виду тощий, а навернуть на самом деле не промах! – ухмыльнулся Сергей, затаскивая сумку в дом, – Может, и не хватит еще, подвозить придется!
– Да шутит он, шутит! – объяснил Эдик, видя недоумение старика.
– Крупы, макароны, кофе растворимый, чай индийский со слоном, консервы какие-то, это Борис Львович положил… Ага, тушенка и рыба. Сыр «Советский». А вот кольцо колбасы краковской… – комментировал Сергей, выкладывая продукты на стол, – Надо было наверно картошки купить по дороге, но это еще не поздно съездить.
– Картошки – точно не надо, у меня ее целый погреб! – возразил хозяин, – Тут поля недалеко, я всегда по осени покупаю столько, чтобы на всю зиму хватило.
– Тогда я за вас с Эдиком спокоен! – улыбнулся Сергей.
Потом они пили чай с твердым кусковым сахаром и местной малаховской халвой, а за окном постепенно стемнело. Глянув на часы, Сергей заторопился в Москву:
– Мне бы еще машину неплохо вернуть было! – объяснил он.
– Ну, пора – значит пора! – развел руками хозяин, – Давай, Сережа, я тебя вместе с Эдиком с собакой своей напоследок познакомлю. Днем он у меня обычно на привязи сидит, а на ночь я его отпускаю. Но своих он отлично помнит и трогать не станет.
Все трое вышли на улицу и Владимир Иванович подвел друзей к основательной собачьей будке, возле которой стоял и внимательно рассматривал новых людей рослый кобель восточно-европейской овчарки.
– Свои, Гром, свои! – произнес хозяин, приобняв обоих парней за плечи.
Пес принюхался, посмотрел