в аду ли здесь, на небесах.
Так Бог задумал дату дня рожденья,
Страну, язык… всё взвесил на весах.
Но память стер, за что мне наказанье,
Чтоб рассудив, духовно исправлять,
Даст мудрость ли загубит истязанье,
Зависит от меня, сумею лишь понять.
Забвенья нет для духа, искры Божьей,
Сосредоточие энергий бесконечных,
Ему любовь на свете всех дороже,
Он есть любовь, а значит, в Боге вечный.
Бомж
Меня, брезгливость подавив,
Как вещь, нашла в помойке?..
Я на свободе только жив,
Тряпьё в подвале – койка.
Нужна ли жалость мне твоя?
Стократ, скажу, противна!
Судьбу такую выбрал я,
Дышать свободой – дивно!
Щетиной грязной пусть зарос,
И вши – мои подружки,
И на башке лишь прядь волос,
А шапка-рвань – подушка…
Когда-то женщину любил
До умопомраченья,
Всё ей отдал, себя забыл
Во власти наважденья.
А ей всё мало, дай и дай,
Дай шубы и квартиру.
Мне ад земной, земной ей рай,
Коль сотворил кумира.
А чрез семь ужасных лет
Я вдруг прозрел мгновенно:
Я просто раб!.. С ней спит сосед.
Решил бежать из плена…
И пусть неделями не ем,
И мерзну до и икоты,
В постели нежиться твоей
Мне всё же не охота…
И почему, спрошу, сама
Осталась без супруга?
Свела упрёками с ума,
Иль помер от испуга?
Или сбежал к другой, в тайгу
Из самосохраненья?..
И я, как он, с утра сбегу,
Совсем без сожаленья.
Останусь если у тебя —
Как раб, должник, наверно?
Нуждаюсь я в простой любви,
Не в жалости презренной.
Уеду!
Брошу всё, и вдогонку за поездом,
На площадку вскочу налегке,
Что я встречу в пути, мне не боязно,
К черту весь городской этикет!..
Погрозит проводница мне пальцем,
Мол, нельзя так, проводит в купе…
Вдруг начну без причины смеяться,
Удивляться всему, как глупец.
Ты лети, мой вагон, через степи,
Через горы и реки, тайгу,
Пусть никто на вокзале не встретит,
От себя я сегодня сбегу.
Остановка. Гудок. Полустанок.
На перроне толпится народ.
От свободы и воздуха пьяный,
Я кричу паровозу: Вперед!
Так лететь бы без устали годы —
Остановка, гудок и вперед.
И мечте своей дикой в угоду
Жить, смеяться, дышать без забот.
Студенческие будни
Студенческие были с ностальгией
Из памяти всплывают невзначай,
Сквозь призму времени безмерно дорогие,
Беспечных славных