пульсировала боль, словно дятел долбил – Стеша, Стеша, Стеша!
Так и ничего не решив по ее поводу, он машинально оглядывал запоры, но тут ему явственно послышался шум и приглушенный говор, исходящий из закрытого трюма.
Присмотревшись внимательней, Вронский обнаружил, что запор на люке перепилен, но части его были так мастерски соединены, что разрыв совершенно невозможно было заметить, если тщательно не осматривать.
Достав револьвер, Вронский затаился неподалеку за поленницей дров и стал ждать.
Примерно через полчаса из люка показалась голова помощника капитана Зубарева, а после того, как тот вылез – старшего помощника механика Норицына.
Оба, крадучись, бесшумно передвигались по палубе в сторону поленницы, за которой притаился Вронский. За собой они с трудом волокли мешки с тяжелым грузом.
Когда они приблизились, чекист негромко, но явственно скомандовал:
– Стоять, канальи, руки – вверх и медленно с мешками ко мне.
На коленях умоляли воры о пощаде, после чего Вронский, якобы пожалев преступников, сменил гнев на милость. Он послал ворюг быстро возвратить награбленное на место, после чего приказал возвращаться для получения дальнейших приказаний.
Сообщники были найдены! И какие! Готовые ради спасения собственной шкуры выполнять любые приказания.
Алчные. Мастера каждый в своем деле. Один – в судовождении, другой – по моторной части.
Препятствий к угону судна больше не существовало. Но в голове опять застучало – Стеша, Стеша, Стеша…
– Делай, что должен, и свершится то, чему суждено11 – вспомнилась вдруг фраза, неизвестно где и от кого услышанная Вронским.
– Так тому и быть! Водку – отравить, старшего помощника механика – предупредить, чтобы не пил, остальных не жалко – пусть сдохнут – это раз. В кают – компании подают коньяк, отравленной водки там не будет, а значит Стеша, тесть и помощник капитана останутся жить. Остальных – расстрелять во время обеда, воздух будет чище – это два. А потом, когда несметные богатства будут в моих руках, может, Стеша с тестем и сменят гнев на милость. Деваться – то им некуда – как не крути – расстреляют или белые, или красные. Это, может быть, и три.
Решение было принято, в голове перестало стучать – Стеша, Стеша…
Оставалось только действовать, и уповать на удачу.
Начало смеркаться, когда все суда пришвартовались к берегу.
На «Иртыш» тут же подвезли бидон с водкой, с ней на шлюпке прибыл сам полковник Жвакин, чтобы, поприветствовав команду по случаю своего дна Ангела, тут же возвратиться на «Пермяк».
Команда на «Иртыше» была выстроена загодя, поэтому процесс поздравления и приветствия прошел быстро и слаженно.
После отбытия командира конвоя офицеры, лоцман, Стеша, капитан и его помощник собрались в кают – компании.
Матросы-официанты