ноль, только подсластителей намешано, это знать надо, они за это премию имеют, от перекупщиков, хорошо в интернете списки аналогов публикуют, представляешь, заграничные порошки – шестьсот, наши таблетки – тридцать, а действие одно и то-же… Хоть какая польза от интернета, а не знаючи и сдохнуть недолго, никаких денег не хватит. Вот пенсионеры, кто с интернетом не дружит, ведь не едят, всю пенсию отдают за эти микстуры заграничные, а аптекари разве подскажут? Да за это сразу на улице окажутся. Цивилизация! Спекулянты чёртовы миллионы делают на загранице, вместо того, чтобы наше развивать. А зачем? Там они валюту получают, а здесь? Тридцать рублей?
Дарья у дверей встретила их танцем на задних лапках, и прокрутилась юлой пару раз, выказывая восторг.
– Что, собакина дочь? Пойдём домой, вкусного тебе взяли, праздник живота у тебя сегодня, Дарька… Гостю нашему спасибо скажи… Вот подлечить-бы его ещё.
Мимо мокрого серого Балтийского вокзала они прошли Библиотечным переулком, Матвей предвкушал тепло, прилечь на что-то сухое, скинуть стылые, обжигающие ботинки, мокрые носки, впитать тепло… Они вышли на набережную Обводного канала, пошли навстречу ветру и секущему дождю.
– Здесь уже рядом. Только старайся держаться прямо, не дай Бог, подумают – пьяный, этого нельзя, подвести можем людей. Люди здесь нам навстречу идут, и стоит это дёшево, литр-два в месяц, понимают люди, что нельзя человеку на улице, да в такую мерзкую слякоть.
Матвей ничего не понимал, но уже не удивлялся, верил, что скоро всё будет хорошо, как надо.
– Слышал, наверное – «Красный треугольник»? Вся страна слышала, все в их обувке ходили, и дёшево, и надёжно, и хорошо. А теперь нет ничего. Говорят, признан банкротом, а я думаю – дешевле с Китая да с Европы возить обувь, чем свою делать… И голова за производство не болит… А такой завод был. Сейчас только один корпус арендаторы снимают, тоже спекулянты какие-то. Остальное всё пустое стоит, а свет и отопление есть… Охрана здесь не строгая, входят в положение… Если не хулиганить, конечно, и не высовываться. Так что, мы сейчас быстренько и незаметно прошмыгнём, и всё будет в порядке. Ванной у меня, конечно, нет, но помыться можно будет… Хотя, какая тебе помывка в твоём здоровье! Главное – тепло, плитка есть, сейчас кофе горячего, хотя, тебе лучше-бы какао, кажется, ещё есть немного, и молока мы взяли…
Гера оглянулся, приоткрыл дверь, и они ввалились в тёмный тамбур, под ногами, задрав голову, ждала собачка. Гера повозился в темноте, видимо отпирая какой-то секретный запор, скрипнула дверь, они прошли в темноту, и дверь снова была заперта. Здесь было потеплее и пробивался свет.
– Пойдём вниз, в полуподвал, там безопаснее и меньше вероятность, что кто-то нагрянет – здесь иногда пожарники бродят, на предмет возгораний, и таких, как я, гоняют, и откупиться от них нечем. Но на той неделе были, теперь должны не скоро объявиться…
– Миллениалы, центениалы, зоопарк развели, зато удобно, вроде как на тебе