состояние шока.
Впрочем, сейчас ее интересовал только мистер Вандербильт. Ни разу не зашуршав, Серафина пробежала по гравийной дорожке и поднялась по лестнице в юго-восточном углу дома, а оттуда уже добралась до просторной террасы, на которую выходили стеклянные двери библиотеки. С террасы открывался прекрасный вид на лес и Синие горы. Кованая кружевная крыша террасы и колонны были сплошь увиты длинными, свисающими вниз плетями фиолетовой глицинии. Сквозь распахнутые стеклянные двери на террасу лился теплый янтарный свет.
На скамье сидел, глядя на лес, мальчик. В первый момент Серафина его не узнала, но, подобравшись ближе и рассмотрев лицо, поняла: это Брэден.
А поняв, ахнула. Поза Брэдена, его взгляд настолько ужаснули Серафину, что она даже не бросилась к другу, как поступала обычно. Девочка стояла в глубокой тени, смотрела и пыталась понять, что же она видит.
Первое, что сразу бросилось в глаза Серафине: Гидеан, любимый и обожаемый доберман Брэдена, больше не лежал у ног своего хозяина. Бедный пес растянулся в стороне, опустив голову, повесив уши. У него было такое печальное и отстраненное выражение, словно Брэден прогнал его от себя с презрением и брезгливостью.
Сам Брэден сидел на скамье в полном одиночестве. Его ноги были накрыты пледом, хотя на улице было совсем не холодно. Мальчику уже исполнилось двенадцать, но он выглядел каким-то маленьким и хрупким, словно уменьшился за то время, что она его не видела. Его каштановые волосы стали длиннее, кожа бледнее, как будто он стал реже бывать на улице. Но что напугало Серафину больше всего, так это длинные кривые шрамы на щеке и нога, скованная каркасом из металла и кожи, с металлической скобой возле колена.
Сердце Серафины сжалось от боли. Ей так хотелось обнять Брэдена. Что с ним случилось? Неужели темные силы, с которыми она столкнулась в лесу, уже дотянулись до него?
– Это я, – тихо произнес мистер Вандербильт, подходя к племяннику. – У тебя все в порядке?
– Да, – сдержанно ответил Брэден, – со мной все в порядке.
Но в его голосе прозвучали нотки, от которых сердце Серафины снова болезненно сжалось.
Он сидел такой печальный. Уголки его рта были сурово опущены, в глазах застыло безразличие. Серафина чуть-чуть придвинулась к другу, и в тот же миг его лицо затуманилось, на нем появилось выражение полной безысходности. И все же мальчик мужественно попытался справиться с собой, чтобы не волновать дядю.
– Ты пришел сюда наверх только из-за меня? – спросил Брэден.
– Там совершенно нечего делать, – кончиками губ улыбнулся мистер Вандербильт, и Брэден ответил ему вялой, понимающей улыбкой.
Мистер Вандербильт протянул племяннику стакан с холодным сладким чаем – любимым напитком Брэдена. Мальчик протянул левую руку, чтобы взять стакан, но она так сильно дрожала, что сразу стало ясно: он не удержит стакан, не расплескав его.
– Не хочу! – резко сказал Брэден и отмахнулся от чая.
Мистер Вандербильт отступил на шаг и сделал глубокий