толком, ни науки! Название одно!" Конечно, неплохо было бы опять попасть в такой вот, полностью закрытый психиатрический стационар, куда отправляют буйных – настоящих психов и убийц, всевозможных современных доктор-лекторов и чикатило. А также удачно (за определённое, весьма конечно, скромное вознаграждение) симулирующих внезапное буйное помешательство, в действительности же слегка только отмороженных бригадиров многочисленных питерских бандитских группировок, избегавших в те годы таким немудрёным способом суровых приговоров и длительных тюремных сроков. Только не рядовым врачом-психиатром, это был уже пройденный этап, нет, конечно! Главврач отделения, с перспективой повышения до руководителя клиники. Служба на солидной должности в таком вот, действительно закрытом стационаре, помимо очевидных возможностей поправить с помощью братков своё шаткое финансовое положение, могла бы дать ещё и богатый материал для научных исследований в области криминальной психиатрии. Дело в том, что Сергей Станиславович давно уже, впрочем без особенных успехов, писал диссертацию как раз на эту тему.
Склонность к науке всегда была важной частью его внутреннего я. Медицинский институт в своё время Сергей Станиславович вполне бы мог закончить и на отлично, с красным дипломом, дисциплина и успеваемость у него, как говорится, были на уровне, да и способностями Бог не обделил. И всё же, недотянул немного, подвёл трояк за практику, на последнем курсе, единственный за пять лет обучения. Однако Серёга, тогда никакой ещё не Станиславович, по этому поводу сильно не переживал. Лучше, как шутили в Меде, закончить с красным лицом и синим дипломом, чем наоборот. В аспирантуру Серёга не пошёл, практическая работа интересовала его гораздо больше. И ему в определённой степени "повезло". Свою трудовую биографию Серёга начал в знаменитом Скворешнике – психиатрической больнице имени Скворцова-Степанова, в родном Питере, тогда ещё Ленинграде, в спрятанном от нежелательных посторонних взглядов высоким бетонным забором больничном комплексе между железной дорогой и лесопарком на станции Удельная. И там, на различных должностях, поднимаясь время от времени по скользким ступенькам служебной лестнице, он прослужил почти восемь лет. Долгих, и правда сумасшедших каких-то восемь лет.
Уж где-где, а в Скворешнике материала для научных изысканий в области психиатрии действительно хватало. И дело тут не в гигантском количестве психов и маньяков во вполне, даже по тем временам, благополучном Ленинграде, нет. В психушку тогда частенько попадали и вполне нормальные люди, ну возможно, с лёгкими какими-то отклонениями, так у кого ж их не бывает? "Все мы, – размышлял время от времени Серёга, – все мы с отклонениями. Разница только в степени, направлении, ну и в умении или неумении, а может нежелании скрывать их от окружающих." Здесь-то всё было достаточно понятно. Однако, советская школа психиатрии частенько очень быстро, прямо на глазах, умудрялась, так сказать, трансформировать и нормальных