Правда!
Большинство, забитое работой и ко всему равнодушное, лениво отзывалось:
– Ничего не будет, – разве можно? Но листки волновали людей, и, если их не было неделю, люди уже говорили друг другу:
– Бросили, видно, печатать…
А в понедельник листки снова появлялись, и снова рабочие глухо шумели. В трактире и на фабрике замечали новых, никому не известных людей. Они выспрашивали, рассматривали, нюхали и сразу бросались всем в глаза, одни – подозрительной осторожностью, другие – излишней навязчивостью>>.
Н-да… Как-то подловато выглядит вся эта социалистическая агитация.... Подловато, подловато выглядят социалисты в этом "евангелии социализма" от А.М.Горького.
И в истории с "болотной копейкой" – вместо того, чтобы вести с дирекцией переговоры, добиться приемлемых для обоих сторон условий и вместе сделать доброе дело, осушить болото, сразу – буза и стачка. Притом ведь у Горького: рабочим-то и не жалко эту копейку на осушение болота, но именно социалисты подбивают рабочих на стачку – сразу, без переговоров.
И понятно, и Горький прямо об этом пишет, что главное для них, для социалистов – разжечь ненависть. И, хуже того, добиться крови – в разговорах между собой эти "герои" прямо об этом говорят.
Вот и "милейший главарь" Андрей Онисимович Находка, приоткрыл личико:
<<– За товарищей, за дело – я все могу! И убью. Хоть сына…
– Ой, Андрюша! – тихо воскликнула мать. Он улыбнулся ей и сказал:
– Нельзя иначе! Такая жизнь!..>>
А оказывается и убил уже – пока еще не сына своего, а заводского табельщика, который предлагал ему образумиться.
Что, может быть, самое интересное, вся их философия – когда эти "спасители мира" философствуют – крутится вокруг того, что надо из души русского человека Иисуса Христа изнать (социалисты эти, их вожаки точно понимают, что именно Он, Христос, главная Препона на их пути!), и заменить Христа в душе неким "богом-другом" (так Андрей Онисимович "его" называет – а по существу, заменить ложной иллюзией о будущем всеобщем рае на Земле, без Бога и против Бога).
В общем, мерзко все это читать!
Надоело, честно говоря.
И несчастную мать, Ниловну, уловили в свои сети эти заблудшие души. А ведь ей сердце-то с самого начала верно подсказывало, что мрак и ужас за всем этим стоит:
<<Ей вдруг стало трудно дышать. Широко открыв глаза, она смотрела на сына, он казался ей чуждым. У него был другой голос – ниже, гуще и звучнее. Он щипал пальцами тонкие, пушистые усы и странно, исподлобья смотрел куда-то в угол. Ей стало страшно за сына и жалко его.
– Зачем же ты это, Паша? – проговорила она. Он поднял голову, взглянул на нее и негромко, спокойно ответил:
– Хочу знать правду.
Голос его звучал тихо, но твердо, глаза блестели упрямо. Она сердцем поняла, что сын ее обрек себя навсегда чему-то тайному и страшному. Все в жизни казалось ей неизбежным, она привыкла подчиняться не думая и теперь только заплакала тихонько, не находя слов в сердце, сжатом горем и тоской>>.
Конечно,