перехватил левой рукой ремень, плотнее обматывая им запястье, и опустился на правое колено. Голова казалась ему холодной и ясной. Он упёр локоть в левое колено, чувствуя, как правый ботинок упёрся в мягкую жирную землю. Палец опустил прохладный воронёный предохранитель. Ду-дут. Пламегаситель плюнул коротким оранжевым язычком, пуля снесла полчерепа одному бежавшему, второму содрала крупный лоскут кожи с щеки и снесла больше половины уха. Стоя-а-ать, неслось с вышки. Но они не останавливались. Поэтому Азат стрелял короткими очередями, стараясь бить прицельно, насколько это вообще было возможно.
Они остановились.
За метр до колючей проволоки.
За эти мгновения Азат успел уронить больше двух десятков жутких беглецов.
Он всё ещё сосредоточенно щёлкал спусковым крючком, целясь то в одного из остановившихся уснувших, то в другого, пока ошалевший от ярости капитан Вострецов не хватил его прикладом по голове, наотмашь, да так, что помял каску. Свет погас. Палец разжался. Азат ехал к горизонту на новеньком джон-дире, прямо в полыхающий оранжевый диск, что, танцуя, опускался за кромку земли.
День шестой.
Воскресенье, 20-е мая
14:40
Губернатор тяжело вылез из длинного низкобрюхого автобуса gmc, сверкающего ослепительно белым глянцем, от него изрядно несло виски. Набрякшие под глазами мешки сразу состарили его лет на десять, он осунулся, опух от недосыпания и переизбытка алкоголя, и даже всегда идеально сидевший на нём пиджак вдруг обзавёлся тёмными кругами под мышками, и обвис, обнаружив складки в самых неожиданных местах. Губернатор быстрыми шагами пошёл к границе периметра, не обращая внимания ни на двух вице, бежавших за ним по пятам, ни на пресс-секретаря Свету, умудрявшуюся делать на бегу какие-то пометки в блокноте. Он стремительно подошёл к воротам, толкнул их рукой и попытался войти, но путь ему загородил молоденький безусый сержантик. Так, кто тут командует, спросил губернатор в воздух. Откуда-то сбоку появился багроволицый полковник в тёмной вэвэшной парадке и зычно доложил, ухитряясь соединить командный голос с очевидным извинением за то, что натворили его подчинённые: полковник внутренней службы Свиридов, товарищ губернатор. Губернатор смерил его тяжёлым взглядом и сказал: нет, я хочу знать, кто из офицеров является непосредственным свидетелем происшествия. Капитан внутренней службы Вострецов, устало и совершенно немолодцевато проговорил подошедший капитан, прикладывая руку к мокрой от пота пятнистой кепке. Сколько жертв, спросил губернатор. Двадцать восемь погибших, ответил капитан. Раненые есть, спросил губернатор. Капитан помотал головой: нет, слишком короткая дистанция, он стрелял практически в упор, поражения в большинстве случаев оказались несовместимы с жизнью. И где он сейчас, спросил губернатор. Капитан повернулся и показал рукой на небольшую сторожку: мы временно оборудовали гауптвахту для содержания задержанного