заплаканное лицо в ладошках и печально вздыхала:
– И правда, чурчудесная!
– И никто нам здесь не нужен, – неожиданно заявляла Агата и снова шумно прихлебывала из чашки. Выглядела она при этом чрезвычайно самодовольно.
А Пыжесть начинала громко смеяться.
Вот так и проходили их вечера. Мымза вздыхала, Агата шумно прихлебывала из чашки, а Пыжесть дулась в своем углу. Конечно же, от собственной важности.
Но однажды утром все изменилось. Агата неожиданно появилась на кухне с большой сумкой, полной ароматных фруктов.
Пока она раскладывала яблоки и груши по полкам, из сумки выпрыгнул Шмыздер. Покрутив большой головой, странным образом болтающейся на тоненькой шее, он восторженно присвистнул:
– Ну дела! Вот так кухня!
– Это еще кто такой? – недовольно спросила заспанная Пыжесть. Она сорвала с глаз темные тряпичные очки и смерила Шмыздера презрительным взглядом.
– Ооо-ууу-ааа, я не знаю, – тут же зарыдала Мымза и накрыла голову оранжевой кастрюлей.
– Ооо-уууу-ааа, – спрятанные под кастрюлей рыдания сделались глуше, а сама кастрюля, словно заразившись Мымзиной тоской, из оранжевой превратилась в ржавую.
– Так-так! – обрадовался Шмыздер. – Вижу, работа мне предстоит непростая. – Он уселся на кастрюлю и громко забарабанил по ней пятками. Мымза притихла.
Шмыздер снова заколотил по несчастной кастрюле. Та в ответ испуганно заохала. Наверное, это все-таки была не кастрюля, а уже известная вам плакса, но кто его знает, может, кастрюли тоже умеют испуганно охать.
– Кто там? – через какое-то время спросила Мымза изменившимся голосом.
Можно было подумать, что это спрашивает не Мымза, а Пыжесть, которая каким-то непостижимым образом поменялась с ней местами. Но нет, Пыжесть сидела на полке и обнюхивала незваного гостя своим длинным носом.
– Это я, Шмыздер, – радостно отозвался тот и перестал стучать по кастрюле.
– Подумаешь, Шмыздер, – фыркнула Пыжесть и деловито заправила нос за ухо. – Мало вас тут таких бродит.
Когда Пыжесть начинала ворчать, она становилась похожа на одну из тех надушенных старушек в соломенной шляпке. Чувствуете, как запахло клубничным шампунем?
Пока она изображала ворчливую старушку, Мымза осторожно выглянула из под кастрюли. Ей вдруг очень захотелось рассмотреть надоедливого гостя.
А Шмыздер тем временем уселся на разделочную доску, где Агата ловко нарезала фрукты на компот. Острое лезвие ножа то и дело мелькало возле его тоненькой шеи, но Шмыздер, казалось, не замечал грозящей ему опасности. Он с громким чавканием грыз кусочек груши и жмурил огромные блестящие глаза.
– Ой-ой-ой, – запричитала Мымза. – Тебя же сейчас разрежут на кусочки!
– И поделом! – не преминула вставить Пыжесть.
Но тут Агата взяла доску с грушами и вместе со Шмыздером засыпала их в кипяющую кастрюлю.
– Шмыздер сварился! – завизжала Мымза и бросилась к плите. Агата, напевая, помешала компот и отложила