мы почти всегда встречаемся ночью или на следующий день после мероприятия. Я подробно докладываю, как все прошло. При упоминании об инциденте с членом общественного совета Пабло реагирует, как лев:
– Зачем же еще мне посылать самолет, на керосин для которого уходят тысячи долларов, как не за обожаемой мною женщиной, если она живет в другом городе? Почему такая красавица, как ты, учит меня праведности, ты что, святая Мария Горетти[48], а? Это ничтожество неделями просит у меня взаймы… Теперь, пока я жив, он не дождется ни цента! И пусть только посмеет подойти ближе чем на пятьсот метров, я прикажу дюжине парней вытолкать его и кастрировать! За то, что он урод и хам!
По мере того как продвигается кампания, я начинаю замечать потрясающее влияние, которое Сантофимио оказывает на Пабло. Уже в ночь «Двадцати стихов о любви» я не раз слышала разговоры о том, что Луис Карлос Галан – единственное препятствие на их пути к власти. Тогда мне стало совершенно ясно: Сантофимио стремится стать следующим президентом, а Пабло может быть его преемником на троне Боливара[49]. Никто из них даже не пытается скрыть намерения покончить с движением Галана любой ценой.
Пылкие речи Эскобара полны едкой критики в сторону Галана. «За то, что он разделил либеральную партию, которая всегда была единой на выборах. А это чуть не стоило президентского кресла превосходному человеку, Альфонсо Лопесу Микельсену, самому подходящему на роль президента в стране и самому выдающемуся на континенте!» Они отзываются о Галане как о «предателе Родины, за то, что он защищает договор об экстрадиции, который отдает сыновей Колумбии империалистической державе, все тем же гринго, которые отобрали у нас Панаму, потому что один апатрид продал ее Тедди Рузвельту за гроши![50]».
Публика неистовствует:
– Долой американский империализм! Да славится великая либеральная партия! Сантофимио – президент в 86-м, а Эскобар – в 90-м! Паблито – истиный патриот, его не берут ни гринго, ни олигархи, потому что у него больше денег, чем у всех эксплуататоров, вместе взятых! Услышь наш зов, Пабло Эскобар Гавирия! Ты, что вышел из лона многострадального народа, и да хранят тебя Господь и Дева Мария! И тебя, Вирхиния. В следующий раз приводи к нам телезвезд, ведь они тоже из народа! Слава Колумбии, черт побери!
Почти всегда перед выступлением кандидата я говорю речь, направленную против олигархии:
– Я лучше всех знаю ее подноготную. Четыре семьи пускают кровь нации, а их волнует только государственная предвыборная кампания и то, как поделить между собой посольства! Правда, партизанская война сейчас – повсюду. Но, слава богу, Паблито и Сантофимио – настоящие демократы и придут к власти путем голосования, чтобы занять трон «Освободителя»[51] и воплотить мечту объединенной, сильной и достойной Латинской Америки! Слава матери-отчизне и матерям Колумбии, которые заплачут кровавыми слезами в день, когда экстрадируют их сыновей!
– Ты