с суетой.
А в круговерти бань и пива,
Работы, дома, кухни, чтива…
Еще достаточно мгновений
Для сохраненья здравых рвений:
Для многих радостей и счастья,
Для наслажденья мысли властью,
Для восхищенья ясным днем
И трепета перед огнем…
О парная, питавшаяся облаком сырого пара, вырабатываемого неусыпной жаркой советской котельной! – неистовая благодать, после которой Алик так и не смог привыкнуть к сухому пару финских парилок, распространившихся, как жухлые пеньки, оставшиеся от роскошных берез на популярной вырубке. Он заходил в советскую баню еженедельно, отсиживал в спокойных предвкушающих очередях, входил в общество раздетых мужчин, не стеснявшихся и не боявшихся по советским временам в полный голос поговорить о политике, обсудить, поругать. Но разговоры потом – вначале в парилку.
В парилке витал запах распаренных березовых веников. Они метались по ярко белым телам, раздавались задиристые шлепки. Алик пробегал наверх, без брезгливости и опаски садился на низкую потемневшую скользкую от пота деревянную лавку, прятал нос в ладони, чтобы горячий воздух не обжигал ноздри, и замирал, ожидая, когда появятся первые капли пота, но в первую очередь на коже появлялись капли чужого пота, летевшего во все стороны от веников. А там какой-нибудь ненасытный любитель парилки подходил к коричневой от ржавчины трубе, поворачивал вентиль, и вылетала шумная струя пара, быстро скрывавшего парильщиков словно бы небесным облаком. Слабые выбегали, Алик крепился. Потом следовал отдых на удобных стареньких скамеечках, где можно услышать много интересных идей, любопытных споров, ведь без одежды профессора не отличишь от самого простого рабочего…
***
Чиновники эту шикарную баню закрыли, хотя она была единственной прибыльной баней во всем миллионном городе, но чужие доходы мало кого интересуют. Кто-то сделал свои деньги на строительстве убыточного банного дворца с финскими парилками, а старая баня с сырым паром отвлекала клиентов и не давала возможности отчитаться в успешном одобрении народом введенного объекта. Вот ее взяли и закрыли. После этого она стояла много лет, темнея стеклянными плитками умерших окон, пока в ней не открылись магазины, недостатка в которых город совершенно не испытывал. Воспоминания часто ярче действительности не только оттого, что человек стареет, но и оттого, что появляется возможность сравнить…
***
Александр был высоким кудрявым брюнетом, слегка полноватым, но подвижным и живым по-настоящему. Острые углы глаз намекали на хороший ум, а пухлые губы – на страстность и нормальные человеческие желания. Он ходил по бане энергично, весело и так, будто гулял по собственной квартире, то есть смотрел на окружающий народ, как на привычные предметы домашней обстановки, с которыми надо быть аккуратным и заботливым.
Народу в выходные дни в той бане было по человеку, а то и по два, на одежный шкафчик, плюс к тому часовая очередь, ожидающая выходящих. Хорошо было. Человек