неприязнь. В общем, младенческая психотравма.
Ива была права, Шкаф тоже пришел и, кроме того, приволок с собой двух друганов несколько криминальной наружности. Потом пришла подозрительная (скорее всего, шлюха-наркоманка) девушка в викторианском косплее. Гот-лоли, так это вроде бы называется. Кстати, я обратил внимание на то, что возраст в их тусовке достаточно сильно варьируется. Сереге – 23, Шкафу почти 30, мне – 25, а Ива, насколько я понял, еще не достигла совершеннолетия. Никак не осмеливался поинтересоваться, сколько ей лет. Джавист уверял, что возрастная стратификация общества пошатнулась из-за недавних событий. Теперь тут как в Японии, когда половые отношения между 40-летним дяденькой и 12-летней девочкой называются не педофилией, а «atsui ai». Это немного не тот мир, который был до моего «заключения». Хотя, какая теперь разница? Я погряз в циничном морализаторстве. Нужно просто наслаждаться жизнью.
Несколько ящиков пива вероломно опустошены. Один из приятелей Шкафа уже успел облевать бабушкин настенный ковер. Сид оказался нормальным парнем, хоть и евреем, утверждает, что он про-хакер. Говорит, что когда-то взломал базу данных Федерального резервного хранилища США. Так я ему и поверил! Хотя, кто знает. Кроме того, от того же Сида я узнал сколько Иве лет. Оказывается, она действительно несовершеннолетняя. Ей семнадцать. Покровительница вписок с задумчивым видом сидела на диване и пила пиво. Я прихватил из ящика еще бутылочку и подсел рядом:
– Придумываешь, как еще можно исковеркать мое имя?
– Мимо, Мальтус, – сделала глоток. – Думаю, что химчистка обойдется недешево.
– Да, я заметил, что у тебя финансовые трудности. А где твои родители сейчас, ты сама живешь?
– Родители? Нет их. Умерли пять лет назад во время искусственной эпидемии.
Пустые улицы, горы трупов, столпотворения возле больниц, зараженная рука… Стоит ли говорить, что эпидемии будут продолжаться? Ведь мои сны, они всегда о будущем.
– Прости, я не хотел ворошить прошлое… Ты сказала «искусственной»?
– Разумеется, правительство все отрицает, но я уверена, что это была программа по сокращению населения Земли.
– Правительственный заговор, говоришь?
– Такое ощущение, что последние лет десять ты жил неизвестно где, эпидемия затронула почти все уголки земного шара.
– Я был отшельником, медитировал в горах, – вот те придумал, блин. Хотя Ива слишком пьяна, чтобы понять, что я сморозил только что полную ахинею.
– Вначале целью было уничтожение населения экономически отсталых регионов, а потом эпидемия вышла из-под контроля. В течение года люди жили в страхе, что завтра не привезут очередную партию антибиотиков, их всех расстреляют, а города сожгут.
– Что, и такое было?
– Житомир, Ивано-Франковск… а большинство сел уничтожали сразу.
– Я, конечно, понимаю, что после «смерти нефти» в 30-х годах человечеству пришлось затянуть пояса, а мировому правительству