к Сораты
Хасегава Руми (японка) – жена одного из спонсоров
Отто Фишер (немец) – психолог
Кутанаги Тору (японец) – корреспондент газеты "Майнити симбун"
Дэвид Тэйлор (американец) – кузен Сораты
Нанами (японка) – нанятая служанка
Аями (японка) – служанка из дома Кимуры
Отоя (японец) – смотритель маяка (лодочник)
История первая, в которой мертвые указывают верный путь
Два лишних года В моей мимолетной жизни Я любовался луной.
"Одиночество не так пугает только до тех пор, пока не встретишь человека, с которым захочешь провести всю жизнь. И вот тогда становится по-настоящему страшно остаться одному. Прости, Генри".
Погода, как и настроение, была на редкость удручающей.
Генри остановился возле окна на втором этаже старого, насквозь сырого здания из обветшалого кирпича. Заходящее солнце безжалостно подчеркивало грязные разводы и пыль на стекле, но далекий горизонт уже затягивался свинцовыми тучами. Обычное английское ненастье. Жаль лишь, царило оно не только за окном.
Когда Генри, бросив все, примчался в такую даль – приморский городок Клифф Энд, обдуваемый ветрами с Ла-Манша – он догадывался, что путешествие снова окажется напрасным.
– Мистер…
– Макалистер, – подсказал Генри, но женщина, заговорившая с ним, и не пыталась запомнить. Сухая и какая-то застывшая, она даже не поменялась в лице, произнося фразы, как строки из Библии, что, наверняка, знала наизусть.
– Все личные вещи забрала полиция. Мы ничем не можем вам помочь. Простите.
Генри заверил владелицу пансиона, что ни в чем ее не упрекает, и ушел. Ступени отчаянно скрипели под подошвами ботинок, лампочки горели блекло и через одну мигали. Давящий сумрак пустого холла, спертые запахи старого жилья и аромат близкого дождя, проникающий сквозь негромко хлопающую форточку, довершали безрадостную картину долгого бессмысленного дня.
Оказавшись, наконец, на улице, Макалистер вдохнул полной грудью и поднял воротник коричневого плаща, защищаясь от соленого ветра. Потом достал из кармана блокнот в мягкой обложке и, раскрыв почти на середине, карандашом вычеркнул строчку.
Рита Волкер.
Прошло два года с закрытия Академии "Дзюсан". Два года и четырнадцать дней, если быть точным, а Генри не мог не быть точным в этом вопросе, даже если давно запретил себе мысленно вычеркивать календарные дни. Глядя на стремительно темнеющее небо, он будто видел точно такое же сумрачное небо над далеким островом в Японском море. Только вот прошлое на то и называется прошлым, что его ни за что не удастся вернуть. К счастью, к платформе подъехал поезд, и Генри без сожаления попрощался с мрачным промозглым Клифф Эндом, в котором оборвалась еще одна ниточка его сумбурного расследования. Железная дорога уносила его обратно, к шумным кварталам Ньюхема. Сделав немыслимую петлю, она прошла недалеко от побережья, и сквозь толстое стекло Макалистер увидел полосатую громаду маяка и словно бы даже услышал плеск бьющихся о скалы волн. Но скоро дорога вновь сделала крутой вираж, и поезд понесся прочь от моря и сырого ветра.
Дом по Линкольн-роуд стоял в самом конце улицы, и окна его выходили точно на кладбище Плашет, что ранними прохладными утрами скрывалось под сероватой вуалью тумана. Милый таунхаус на три семьи, с белеными стенами, крылечками и коваными заборчиками. Такси остановилось у третьей квартиры, и Макалистер, расплатившись, подошел к калитке. Отчего-то не хотелось идти домой, хотя он устал с дороги и, откровенно говоря, сильно проголодался. На втором этаже колыхнулись занавески, и одна из створок открылась:
– Генри!
Кейт выглянула наружу, помахала ему рукой и скрылась. Генри, не спеша, поднялся по ступенькам крыльца и толкнул незапертую дверь. Его ждали.
– Генри! – Кейт как раз сбегала по лестнице и, встав посреди гостиной, сурово скрестила руки на груди. – Ты не предупредил, что так сильно задержишься. Ужин остыл.
– Прости, – он виновато улыбнулся и стянул с шеи шарф.
– Тебе не кажется, что "прости" будет маловато? – Кейт нахмурилась. – Почему ты не брал трубку? Я звонила.
Ровно десять раз – Генри проглядел непринятые вызовы в поезде. Но вместо ответа повесил плащ на вешалку в крохотной прихожей и прошел мимо девушки в ванную комнату, но Кейт схватила его за рукав:
– Я ушла с работы пораньше, потому что хотела сделать тебе приятно.
– Мне приятно, Кейт, – Генри наклонился и коротко поцеловал ее в щеку. – Нужно вымыть руки, я скоро.
Он нырнул за дверь ванной и привалился к ней спиной. От голода немного мутило – за весь день он съел только пару бутербродов. Генри открыл кран, сполоснул руки и лицо, а после, взявшись за края раковины, внимательно посмотрел