не простой, – он повозил пальцем по дорогому шитью на сюртуке. – А уж если к советнику в свиту попал, то родители точно свеклу в Хейране на рынке не продают.
Эти слова заставили солдат снова опустить прожигателя жизни на лавку. Воспользовавшись этим, он незамедлительно устроился комфортнее и принялся сопеть с явным удовольствием.
– Ну, оттащите вы его сейчас в караульное, а дальше что? Сами же понимаете – как только узнают в Старом Городе, кого принесли, так налетят с вопросами. А у них там, наверху, – сторож ткнул пальцем куда-то в темное небо, – пойди, пойми, что в головах происходит. Поднимется скандал, начнут виноватого искать. А правило армейское, оно одно – виноват всегда тот, кто никому не нужное рвение проявил.
Судя по лицам солдат, со словами сторожа они были вполне согласны. Офицер заколебался.
– Вы не подумайте только ничего такого, я вас ни в коем случае не останавливаю и мешать долг свой исполнять не хочу, – продолжил сторож, обращаясь к нему. – Но, может, ну его? Не он первый, не он последний.
Старик посмотрел на небо.
– Ночь нынче теплая – не простудится. Пусть себе лежит. А через пару-тройку часов я его растолкаю да за ворота выставлю – пусть идет своей дорогой.
Офицер снова внимательно посмотрел на посапывающего санорра. Вид у того был абсолютно безмятежный. Внезапно он громко икнул. Стоящие рядом солдаты скривились и даже сторож, крякнув, почесал нос.
– Уф, – выдохнул один, – может, старик дело говорит?
– Точно, – поддержал второй. – Сейчас пока притащим, пока запишем, а потом еще на обход идти. Да и несет от него… где налакался-то такого? Завтра будет с похмелья подыхать – вот и наказание ему будет.
– Ладно, – офицер повернулся к сторожу, перебиравшему на связке ключи, – пусть проспится и выпусти его. Только смотри, чтобы не видел никто! А то сам в подвал отправишься!
Он погрозил пальцем.
– Вы не беспокойтесь, юноша, – улыбнулся морщинистым лицом старик. – Я же говорю вам – не первый десяток лет тут служу. И разбужу, и спроважу в лучшем виде. А вас я и видеть не видел.
– Хорошо, – офицер повернулся к солдатам караула. – Пошли дальше.
Сторож проводил патрульных до выхода из парка, дождался, пока они свернут в переулок, и запер ворота.
Вздохнув, он неторопливо пошаркал к скамье, постукивая деревянной колотушкой. Присев рядом со спящим, он несколько минут смотрел по сторонам. Вокруг было тихо и пустынно.
Санорра тихо присвистнул носом.
– Как ты, болезный? – поинтересовался сторож.
– Что это за дрянь? – без всякого признака хмеля в голосе спросил тот, не открывая глаз. – И она у тебя протухла что ли? Откуда вонь такая?
– Тэи, я же не жаловался, когда глотал это твое пойло, от которого все кишки наружу выворачивает? Не жаловался. Вот и ты потерпи. Надо так. Пахни от тебя по-другому – мы бы уже тут напряженно думали, куда девать три бесчувственных тела.
Он вынул из кармана флакон с белой жидкостью и потихоньку поставил на скамейку.
– На вот, потом рот прополощи – и всего