отношения обычные людей,
Закрыты словно горные вершины,
В период затяжных дождей.
Но стоит только дружбу завязать,
Они тепло и радость источают.
Хотя аланов гордый сын
Упорно чувства укрывает.
Откуда этот ревностный отпор?
Когда и кем он создавался?
Наверное тысячелетиями он
Еще от нардов прививался!
Здесь чувства нежные всегда считались за позор!
Любовь мужчины слабостью считалась!
И гладил он своих детей, как вор,
Чтобы община не дозналась.
Давным давно, загнанные в ущелья,
Ордой могучею, что двинул хан Чингиз,
Они веками жили так – отрезанные напрочь.
И редко с гор сходили вниз.
И войны были здесь суровой правдой.
Хотя, обычно войны – злой сюрприз!
Здесь шла борьба за веру и язык…
И в этой жизни, очень быстротечной,
Мужчина-воин к ласкам не привык,
Скорее к схваткам вековечным.
Они молились скалам и вершинам,
Потокам быстрым, дереву, орлам.
И сберегли язык свой более похожим,
От скифов данный, как и нам.
Тумана сумрачным волнам,
Слагала песнь струна фандыра.7
Мы тоже скифы, правда нам,
Слагала песнь иная лира.
Но Колаксай – один у нас отец,8
И Автор «Слова», словно бы в беседе с нами,
Поведал, что «Мстислав зарезал Редедю9
Перед касожскими полками».
Седой истории былина!
А истину не долго здесь искать —
Всё сказано в самой былине.
Лишь остаётся указать —
«Касоги» – это осетины!
Мы стали разными в привычках.
Мы стали разными в словах,
Но это – внешняя «отличка»…
А Бог – он тоже ведь Аллах!
Цейское ущелье
В ущелье Цея, 10ток струится.
И низвергаясь с высоты,
О камни острые скалы
На брызги мелкие дробится.
Затем сливаясь рукавами,
Блестя меж чёрными камнями,
Вода стекала, как в лоток,
И возродившийся поток,
Опять с огромной высоты
В провал глубокий низвергался.
И там внизу соединился
С бурливой горною рекой.
Туман в долине и покой.
Прощание с горами
Прощай суровая природа,
Что своенравною рукой
Сотворена. Леса, и воды,
И гор незыблемый покой,
В который раз передо мной,
Предстали стройною картиной —
Кремнистой ломаной грядой.
А мне уже пора домой.
Машина катит вдоль ущелья
И все плывет куда-то вспять…
Вернусь ли я сюда опять?
Или навеки уезжаю?
Хотел бы знать! Но я не знаю.
Мелькнет