мою крайнюю к окну сумку…
Все правильно, нагибаться в таком халатике, это все-равно, что без него.
Я встал и нагнулся возле стола, спиной чувствуя взгляд женщины.
Достал сумку и поставил на ее полку, чуть отодвинув матрац.
Елена Ивановна минуты две копалась в ней, наконец извлекла банку шпрот.
Достал из своей сумки складной нож мультитул и стал открывать банку.
Аромат шпрот поплыл по купе.
Похоже в ресторане я не наелся, а это не есть хорошо для абсента.
Вытащил початую бутылку абсента из пакета, шоколад, конфеты и две маленькие рюмочки, которые с трудом выпросил у официанта.
Которые он мне дал лишь только после хороших чаевых.
Разорюсь я с женщинами.
Налил рюмки, одну протянул Елене Ивановне.
Она внимательно смотрела в мои глаза.
– Давайте Елена Ивановна за знакомство и хорошую память от этой встречи…
Я слегка наклонился к ней, ей пришлось подвинуться ко мне ближе.
Халатик задрался на ее бедрах до самого живота, но она не обратила на это внимания.
Перехлестнули руки.
Я выпил свою рюмку залпом.
Елена Ивановна, как и в ресторане, выпила мизерными глотками.
Притянул ее к себе, губы коснулись губ.
Елена Ивановна прильнула сильнее.
Ее язычок настойчиво старался разомкнуть мои губы, я сдался, и он ворвался в мой рот.
Поцелуй затянулся.
Она обнимала меня уже двумя руками, стараясь сильнее прижаться к моей груди.
Наконец разомкнули уста.
Елена Ивановна облизала язычком свои губы.
– Теперь мы на ты Кирилл…
– Разумеется, брудершафт собственно для этого и придуман Лена…
– Налей еще по одной, пожалуйста…
От нашей близости, верхняя пуговица на ее халатике расстегнулась, образовалось широкое декольте, раскрывая груди женщины почти все.
Я поспешил сесть поближе к столу, убрав под него ноги.
– Может сначала поедим…
– Нет, потом…
Голос Лены звучал с придыханием.
Налил еще по одной, с тоской взирая на шпроты.
В таком темпе можем их и не попробовать.
– Я хочу снова брудершафт…
Она вдруг пересела на мою полку, прижавшись ко мне своим боком.
– Второй брудершафт предполагает еще большую близость… -с иронической улыбкой произнес я.
– А, ты разве против…
Пуговичку на халате она так и не застегнула, и левая грудь открылась полностью.
Стоило ли мне отворачиваться и закрывать глаза, когда она одевала этот свой халатик.
– А, дети…
– Дети спят, они у меня воспитанные…
Ну об этом я как раз помню, можно было и не напоминать.
Подняли рюмки.
Я свою только чуть пригубил.
Зато Лена опустошила свою одним глотком.
Пожалуй, она торопилась, Тюмень все ближе, а мы на брудершафтах застыли.
Снова такой же страстный поцелуй.
На халатике