сколько она себя помнила, и мама нередко наведывалась сюда, чтобы купить продукты подешевле. Уж она-то умела выбирать, никогда не переплачивала лишнего, а иногда могла и на место поставить продавца, если ее пытались обсчитать или обвесить. На рынке мама чувствовала себя как в родной стихии…
Сама же Лиза всегда пыталась поскорее миновать это место. Ее пугала шумная, гомонящая толпа, черноусые кавказцы, торгующие зеленью и фруктами, грохочущие тележки с продуктами и крики «поберегись!» за спиной… Еда казалась какой-то подозрительной, несвежей, а пестрое разнообразие рыночных нарядов, вообще-то непредставимое для здравого ума, и вовсе раздражало. Покупать здесь что-нибудь она бы ни за что не стала!
Совсем недавно большую часть палаток снесли. Городские власти пытаются сделать торговлю цивилизованной, перенести из-под неопрятных навесов в современные здания, а потому рынок изрядно потеснился, и на месте разномастных палаток и неотапливаемых контейнеров вырос многоэтажный торговый центр из стекла и бетона, похожий на летающую тарелку. На первом этаже расположился огромный супермаркет, где можно найти все, что угодно – от морковки с картошкой, упакованных в аккуратные пакетики, до омаров с лангустами, невиданных фруктов, вроде манго и авокадо, и экзотических специй. Выше, в причудливо изогнутых галереях из стекла и металла – многочисленные магазины обуви, одежды, украшений, мехов и всего, чего только может пожелать воображение искушенного жителя большого города.
Лиза однажды забрела туда из любопытства – и тут же позорно сбежала, почувствовав себя совершенно инородным телом в этом храме потребления. Там, внутри, всегда чисто, красиво… И почти безлюдно. Слишком уж цены кусаются! Неизвестно, кому только пришло в голову, что жители обычного спального микрорайона на окраине Москвы спят и видят как бы им обзавестись итальянской мебелью, немецкой бытовой техникой, одеждой и обувью, на которых гордо красуются известные марки… Большую часть времени продавщицы скучают, и если забредет сюда редкий посетитель, вышколенные девочки бросаются ему наперерез, словно пограничная овчарка на нарушителя. Свой товар они предлагают так настойчиво, даже агрессивно, что даже как-то стыдно становится уйти, ничего не купив.
Правда, грязи и суеты вокруг метро стало поменьше, но жители микрорайона по старой привычке идут к палаткам. Там и цены пониже, и продавцы попроще, всегда можно поторговаться, чтобы сэкономить кровные рублики.
Направилась туда и Лиза. Дойдя до рынка, она остановилась, чтобы оглядеться. Перед ней тянулся длинный ряд павильонов, торгующих всякой всячиной. Парфюмерия, цветы, газеты, аляповатые детские игрушки, сигареты, корма для животных… А вот и павильончик с улыбающейся рожицей на вывеске и крупной надписью «Кино-игры-музыка». Он выглядел таким новеньким, чистым и аккуратным! Это показалось добрым знаком. Лиза потянула на себя тугую дверь и вошла внутрь.
В первый