это ловушка для души, и переживают ад в себе самих. Но им некуда бежать. Небеса для них закрыты. Они видят только облака, плывущие по лазури, – холодные тени далекого неба, и потому путь перед ними раздваивается, как на перекрестке: или снова в мир прежних страстей и иллюзий, или – в небытие, где человек хочет избавиться прежде всего от самого себя.
Многие поэты закончили жизнь самоубийством. Еще большее число – пыталось покончить с собой. И почти у всех звучит по временам в стихах самая настоящая тоска по смерти. Самоубийство поэтов – это следствие отвержения Бога и опьянения земной красотой. Поэты, как виночерпии, наливали кипящий напиток страстей в золоченые кубки и хрустальные чаши филигранных стихов, но затем ощущали на вкус, что это – грязь из сточной ямы. Что оставалось им? Ненавидеть Бога, а еще… зачарованно смотреть на облака, которые, как сказочные острова, плывут по перевернутому над землей океану.
Из могил самоубийц вырывается черное пламя проклятий Богу, сотворившему их, и миру, их обманувшему; это – молитва диаволу. Над могилами самоубийц – вечная ночь. От этих страшных могил веет холодом: так порою точно ледяная рука сжимает сердце того, кто вдруг оказался у самого края глубокой, не имеющей дна пропасти.
Двадцать пять глав о памяти смертной
Во всех делах твоих помни о конце твоем, и вовек не согрешишь.
Глава 1
На воротах одного из средневековых городов на медной доске была выгравирована надпись: «Путник, ты можешь узнать имена всех живущих в городе, а имена умерших знает только Бог». Что мы знаем о своих предках? Возможно, несколько имен по восходящей линии, возможно, до прадеда или его отца, а дальше все теряется в какой-то непроницаемой тьме. Так и наши имена будут помнить лишь несколько поколений, а затем они сотрутся из памяти людей, как ребенок стирает с доски буквы, написанные мелом. Может быть, какое-то время еще будет напоминать о нас отмеченная камнем с надписью могила, но затем и она придет в забвение, сровняется с землей. На месте, где она находилась, будут построены новые здания или проложены дороги, а остатки несгнивших костей, смешанные с землей, окажутся выброшенными вместе со строительным мусором.
Перед нами – бездна вечности, позади – бездна небытия; каждый день приближает нас к могиле. В этом мире мы живем словно в темнице, над нами произнесен смертный приговор. В любой миг смерть, как тюремный страж, может без стука войти в двери и повести узника – нас – на место казни.
Наша жизнь похожа на узкую, заросшую колючим кустарником и изрытую рытвинами дорогу. Мы сами не понимаем, как очутились на ней; нам дано повеление идти, финал этой дороги – могила. Время, как зверь в погоне за добычей, гонит нас вперед, не давая ни на час остановиться для передышки.
Или же время подобно реке, поток которой не останавливается ни днем, ни ночью; что ни делает человек, поток реки все стремится вперед от истоков к устью; работает ли он, спит, развлекается или сидит за трапезой, время бесшумно продолжает свое течение.
Солнце,