полями. Она сосредоточенно набирала какой-то текст, то и дело заглядывая в блокнот.
– Привет, Лидуша, – окликнул ее Игорь. – Познакомься с нашим гостем. Сергей – историк. Вот, захотел посмотреть, как на самом деле собираются те материалы, из которых они потом делают столь далеко идущие заключения по части жизни человечества в далекие эпохи.
Лыков обменялся рукопожатием с легко поднявшейся со складного табурета женщиной.
– Ваше желание может оказаться опасным, – сказала она красивым контральто, улыбаясь и глядя на него проницательными серыми глазами.
– Почему же? – усмехнулся он.
– Наша работа по структуре похожа на айсберг. Основная часть скрыта от глаз посторонних, она происходит в лабораториях. А с виду все очень просто, даже примитивно, так что непрофессионал может легко сделать вывод о ненадежности добываемых нами сведений.
– Ну, мы, историки, строим свои гипотезы не только на основании данных археологии, хотя, не спорю, они очень важны. Кроме того, я знаком со спецификой вашей работы, так как уже бывал на раскопках.
– Где, если не секрет?
– В Крыму и в Каппадокии на раскопках Хаттусы.
– О, это интересно, а вы?.. – но что Лидия хотела спросить, осталось неизвестным, поскольку в этот момент из находящегося в правой части пещеры квадратного отверстия, в которое спускались, извиваясь, электрические провода, послышался грохот и оттуда высунулась голова в каске с прикрепленным к ней фонарем, впрочем, тут же нырнувшая обратно.
– А-а, проклятье, я уронил его, – послышался сдавленный низкий голос.
Все трое столпились у отверстия.
– Это Аркадий Чертков, – бросил Игорь историку и громко крикнул в темный лаз, из которого пробивались сполохи света. – Что случилось, Аркаша?
Вместо ответа в проеме показался здоровенный камень с округлыми краями, в центре которого красовалась белая этикетка, а затем послышался хриплый голос Черткова:
– Эй, кто там, помогите вытащить эту штуковину.
Мужчины ухватили тяжелый камень с обеих сторон и осторожно положили на пол.
– Э-э, да тут никак надпись, – воскликнул Игорь. – Здорово. Теперь наконец опять будет работа для Олега, а то он уж затосковал.
– А он что, специалист по эпиграфике? – поинтересовался Сергей, рассматривая неровную словесную вязь, выбитую на плоском камне.
– О да, Олежка специализируется на семитических языках, он отличный дешифровщик набатейского, – живо отозвалась Лидия. – Правда, до сих пор, Игорь прав, для него было мало работы – нам всего трижды встретились надписи, и то лишь одна относится к времени Набатейского царства, а остальные более поздние. Кстати, надпись набатейского периода была на похожем камне, только несколько необычном – он весь разрисован черными поперечными полосами. Мы еще гадали, кто и зачем это сделал. Помнишь, Игорь? Олег предположил, что это часть какого-то набатейского обряда.
– Угу, –