лаборатории. Хотя не знаю, надо ли вам?.. – Воронцов заколебался. – Ведь оттуда ничего не украли.
– Все равно посмотрим, – решительно заявил Сергей.
Они вышли из салона и направились в конец коридора к крайней двери по левую сторону, которую Воронцов отпер своим ключом.
– Вот наша полевая лаборатория, – он сделал приглашающий жест.
– Вы всегда ее запираете? – поинтересовался историк, переступая порог длинной сумрачной комнаты и морщась от ударившего в нос острого запаха ацетона.
– Естественно, здесь же полно ядовитых субстанций, – ответил профессор. – Мы используем метиловый спирт, ацетон, шеллак, акриловые смолы, нитроцеллюлозу…
– Да, набор что надо, – Лыков обвел глазами высокие почти доходящие до потолка стеллажи, беспорядочно, как ему показалось, заваленные и заставленные всякой всячиной. На полках вперемешку лежали коробки с пластилином, пластмассовые мешки с гипсом, емкости с латексом и полиформом, стояли темные стеклянные бутыли с кислотами и щелочами, хлопковые мочалки и упаковки ваты соседствовали с картонными и пластиковыми контейнерами разных размеров.
– Возьмем, например, серную кислоту, – тем временем увлеченно продолжал Воронцов. – Она применяется для очистки серебряных монет. Со временем на их поверхности накапливаются окислы и соли других металлов, в основном медных соединений, которые легко узнаются по зеленому цвету. Чтобы их удалить, надо положить монету в стеклянный сосуд или фарфоровую выпаривательную чашку и залить пятипроцентным раствором серной кислоты. Хотя годится и раствор муравьиной кислоты.
В этот момент Сергей, внимание которого привлекла скромно притулившаяся в углу большая пузатая банка с надписью «Оливковое масло», удивленно произнес:
– Вот странно – почему здесь масло? Ему, по-моему, место на кухне.
– Здесь ему тоже место, – вклинился Марков. – Пьер успешно отмачивает в нем сильно загрязненные, позеленевшие или покрытые ржавчиной медные монеты.
– Ах вот как! Ну а… – Лыков вдруг громко чихнул. – Извините. Я хотел спросить, для чего вы применяете ацетон? Мой нос недвусмысленно заявляет, что он у вас очень популярен.
Археологи дружно рассмеялись, и Стас снисходительно пояснил:
– После очистки монеты нужно обязательно тщательно промыть в нескольких сменах кипящей дистиллированной воды, а потом просушить – сначала в ацетоне, затем в спирте. Вообще-то у нас есть для этого специальный сушильный шкаф, но у Пьера привычка делать именно так.
– Я вижу, у Пьера есть еще одна привычка – довольно опасная – хранить чай среди ядовитых химикалий, – заметил Сергей, кивком указывая на полку, где между склянками с аммонием и бензотриазолом красовалась красная жестяная банка с надписью «Lipton».
– Где? – профессор резко обернулся. – Я не замечал. О, действительно. Что за безалаберность! Сегодня же вечером сделаю ему внушение.
– Сегодня вряд ли получится, – вмешался Игорь. – У нас же вечером встреча почетных гостей