rel="nofollow" href="#note32" type="note">32, в просторечье называемых «свечками» из-за своей короткой, хотя и яркой судьбы, местные реалии были жуткой рутиной, а вся их миссия – выгулом ясельной группы в ботанический сад. Затянувшимся уже на три с половиной субъективных месяца, и сколько это продлится ещё – никому не известно.
К сожалению, у астрогаторов была побочная специальность, от которой стонали все без исключения. В фотосфере удобно прятаться и наблюдать – нейтринный, фотонный и гравитационный шторм внешних слоёв звезды надёжно прикрывает тебя от нежданных гостей и их неприветливых глаз. Сам же ты, экранированный со спины коконом из силовых полей, имеешь возможность довольно подробно обозревать примерно девяностоградусный сектор звёздной сферы. И на этот раз «Эпиметей» с семью автоматическими товарками был призван выполнить именно разведывательную миссию. Если бы ещё знать, кого они здесь ждут…
Бредя изогнутой дугой, опоясывающей безлюдную станцию вдоль экватора, Ковальский рефлекторно почёсывался под мышками. Воздух на «Эпиметее» был сух до тошноты. В лучшие дни сломавшимся ещё полтора месяца назад климатизаторам удавалось поднять влажность процентов до десяти, а потом всё возвращалось к обычному показателю – чему-то около треклятого нуля. Несколько попыток прогнать климатизаторы в режиме автодиагностики ни к чему не привели, и до возвращения в док мечтать о комфорте не приходилось. Хоть бы терморегулятор не накрылся, сидеть тут ещё месяц в защитном костюме, вот только этого до полного счастья не доставало.
А сидеть придётся, пока гости не дадут добро отчаливать.
Ковальский постарался убрать с собственной физиономии гримасу раздражения, и бодро шагнул в люк кают-компании, традиционно оккупированной этими самыми «гостями».
Превиос выглядела, согласно обыкновению, строго – прямая спина, собранная поза, подёргивающиеся в непрерывном движении саккад33 зрачки, больше подходящие механическому устройству, нежели человеку из плоти и крови. Впрочем, отливающие металлом фаланги левой руки тоже без устали напоминали – это существо не совсем человек.
Надетый на Превиос привычный уже белый балахон с длинными вертикальными прорезями на самых неожиданных местах больше походил на лабораторный халат, нежели на повседневную одежду. На его фоне утилитарный флотский комбинезон Ковальского был вершиной будничности, целесообразности и бытового удобства. Впрочем, из двоих, присутствующих в отсеке, Превиос интриговала Ковальского куда меньше другой гостьи.
Он машинально пошарил глазами по сторонам, но опыт подсказывал ему, что хотя в белоснежно-пустом овале кают-компании совершенно негде было спрятаться, заметить тут присутствие третьего ему было не под силу. По крайней мере, если разыскиваемая сама не изъявит такого желания. Впрочем, станционный инфо-канал успешно рапортовал Ковальскому о наличии в отсеке