Записки рыболова-любителя. Часть 7. Путинские времена. Том 7.4. Третий срок. Украина
это люди не нашего круга общения. Т.е. бабники, пьяницы, картёжники и прочие положительные элементы представлены в этой книге очень слабо. Но всё же они проскальзывают. Правда, той атмосферы, в которой мы вращались, я не ощутил, вероятно, по цензурным соображениям. Но заниматься критиканством мне не хочется, радует первая ласточка. Вы можете сказать: не нравятся воспоминания других – пиши сам! Я написанием воспоминаний не занимаюсь из принципиальных соображений, так как считаю, что человек вспоминает не то, что было в действительности, а то, что хочет вспомнить, или модифицирует прошлое. Такова уж природа человеческой памяти. Вот если бы мы вели ежедневные записи… Но, согласитесь, что в те времена это было довольно опасно. Данную книгу для меня достал коллега Туровцев, но через кого в новом физфаке, я запамятовал. Туровцев завтра улетает, и связаться с ним будет возможно только в середине июня…
16 мая Ларисе Зеленковой – 70! Практически закончил земляные работы на солнцепёке. Загорел и похудел уже как летом. Ночую на даче. Утром кофе и печенье, в обед сардельки на шампурах с пивом, ужин нормальный дома со всем семейством. Тогда же и заход в интернет. Сашуля страдает от того, что Ваня ничего не ест, кроме грудного молока, и часто плачет по маме Альбине. Митя с Альбиной интенсивно гуляют по Питеру и окрестностям, каналам, дворцам, музеям и паркам, и кинотеатрам (!).
На даче балдею от красоты бурной весны. Вот только жасмин пересаженный плохо распускается в отличие от сирени. Мурманск вспоминается с содроганием. С одной стороны – преданные Маша Князева, Юля Романовская, Надежда Алексеевна Иванова, Олег Александрович Никонов, Олег Золотов, много мне помогавший и в редакции, и по науке. Наконец, внук Миша – это вообще что-то! С другой – одни Кибиткин с Мачкариной чего стоят! Начальство, правда, хорошее. Грех мне жаловаться и на ректора, и на Деркач (моё протеже, между прочим), и на Морозова… Так что содрогание у меня вызывает на самом деле только климат, уже явно для меня непосильный.
17 мая все крупные дела на даче закончил. Сардельки на крыльце веранды жарил под дождём, а потом корюшку (крупнейшую, икряную) на веранде чистил. 18 мая проводил Митю, Альбину и Ванечку в Пулково. Ночью с Сашулей диван чинили в раскоряку. Я вслепую гайку на болт внутри дивана навинчивал через дырку в обивке, засунув туда руку по плечо, а сам лежал в отсеке между спинкой дивана и собственно лежаком. Самостоятельно выбраться оттуда не смог, с помощью Сашули только вылез.
19 мая улетел в Мурманск, там +6 градусов, снег на сопках, холодный северный ветер. 21 мая ездил в Шонгуй и Молочный. Вода высокая, в Шонгуе никого, но вагончик уже стоит. В Молочном народу много, но рыбы не видел. 23 мая. Читаю стихи и прозу Ильи Виноградова (мужа Маши Князевой). В Шонгуе без поклёвок. Народу практически нет. 25 мая Наташа Старикова позвонила из Шонгуя, её папа говорит что рыба пошла. 3 рыбины спинингисты поймали и 2 сетками.
Финал