всех этих несчастных случаев, приходится довольствоваться записями предыдущих вылазок и записями зондов и спутников. Пока Антон с командой не вернётся, – её тон вдруг вновь стал напряжённым.
– А кто такой Антон?
– Антон – это руки и глаза на планете для всех, кому спуск на планету закрыт.
– А! Он оперативник! – догадалась я.
– Он командир команды оперативников, – пояснила Надежда. – И он самый вменяемый из всех оперативников, с которыми мне приходилось работать. Так что, вся надежда на то, что он к нам вернётся поскорее.
– А что самое интересное в местной фауне? – я снова попыталась переключить её на другую тему, потому что мой вопрос про Антона явно заставил её нервничать.
– Понятия не имею! Я здесь уже третий месяц торчу, и мне ещё ни разу не позволили вниз спуститься, – эмоционально пожаловалась она.
– У тебя нет права на спуск? Ты же психобиолог, специалист по углеродным формам жизни? Я думала, твоя работа и заключается в том, что ты на планете всякую живность изучаешь.
– Меня угораздило простыть не вовремя, – с раздражением в голосе ответила Надежда. – А у тебя конечно, разрешение на спуск есть?
Она вдруг резко развернулась ко мне, сложив руки на груди, и взглянула на меня так, словно я её чем-то обидела.
– Я ещё не знаю, – пожала плечами я. – В моем договоре это не значилось. А что, мне могут разрешить спуск?
– Может быть, – как-то недобро ухмыльнулась она. – Раз ты такая особенная, что тебя послали разнюхивать на закрытую для всех других станцию.
– Я не разнюхиваю.
– Тогда почему тебя прислали так внезапно?
– Почему внезапно? – я даже несколько растерялась от её напора. – К вам не так уж часто летают. Вот и торопились на ближайший рейс.
– Ты же журналист?
– Я писатель. Я пишу сказки для детей.
– Для детей? – Надежда нервно усмехнулась и по-детски обиженно поджала губы. – Ты хочешь сказать, что тебя прислали на закрытую для всех станцию, писать детские сказки?
– Представь себе, да! – не выдержала и огрызнулась я.– Это программа воспитания нового поколения с мечтами об освоении новых планет! И это серьёзная правительственная программа. И я не понимаю, почему ты злишься на меня? Я ведь не виновата, что тебе спуск запретили. Я всего лишь выполняю свою работу, так же как ты свою.
Она вообще-то намного старше меня и мне не следовало так сразу переходить на панибратский тон с ней. Так она мне ничего больше не расскажет.
– В том то и дело, что мне мою работу выполнять толком не дают! – Надежда, выплеснув на меня раздражение, потерла виски длинными красивыми пальцами, и продолжила. – Прости. Я не должна была на тебя срываться. Я исправлюсь. Просто я себя чувствую совсем беспомощной. Ничего не получается. Одна надежда на Антона.
– А когда он прилетит? – поинтересовалась я, чувствуя себя виноватой за этот всплеск эмоций. – Здесь так мало людей по списку. Станция выходит совсем не жилая. И трети положенного состава нет.
– Как только найдёт замену в