плоть со страстями и похотями и отнюдь не служат многогрешной плоти, не угождают ей». «Душа не больше ли пищи, и тело – одежды? – говорит Господь. – Не о пустом ли вы заботитесь…». В это время невесть откуда взявшийся щегол вылетел из-за дома и сел неподалеку на торчащий из сена дрын. Красавец-птах молчал и, подставляя щечки вечернему солнцу, поглядывал на меня глазками-бусинами. Белая грудка золотилась, сливаясь с желтым перышком крыла, а красное оперение у клюва рдело зрелым ягодным рубином… Вспомнилось: «Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницу; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?»
Было бы странным, если бы человек пришел в эту жизнь заниматься только собой.
Было бы не менее странным, если бы он занимался только окружающими людьми. Но именно единство в исполнении этих двух дел и вершит благо, необходимое для рожденного в этот мир.
Мера, соблюдаемая каждым из нас, избавит от перекосов в ту или иную сторону. Это и есть крест. Крест, данный каждому из нас. И отказ от той или иной его перекладины, будь то любовь к себе или любовь к ближнему, означал бы просто отказ от жизни. Несение креста, сораспятие наше со Христом – и есть жизнь. Ни в этом ли служение, ни в этом ли жертвенность, ни в этом ли и есть правда нашей любви к Богу? Именно созидая себя и творя ближнего своего во благе, мы подлинно исполняем каноны нашей веры. И никаких премудростей в этом нет, но только правда, только добро, только естественность, только свет души нашей и ее любовь звучат в этом. Это и есть жить – жить по слову Божьему, это и есть – быть по Его замыслу. Это и есть то самое бремя, которое «легко есть», и то самое иго, что действительно – благо.
Неслучайная встреча
Как-то в одном из путешествий я встретил старого, больного человека, и вид его, исполненный печали и немощи, говорил о том, что дни его земной жизни сочтены. В недолгой беседе он поделился со мною горькими мыслями о том, что долгая его жизнь не принесла плодов: не родил ребенка, не построил дом, не написал книгу… И даже никому не помог построить или написать… Он просто жил…
Внимательно выслушав его рассказ, я удивил его своим ответом:
– А знаете, ведь само то, что вы мне сейчас это поведали и есть плод, плод вашей жизни, ибо вы рассказали об этом с искренностью и величайшим сожалением. Я запишу сказанное в свой дневник, и с вашим словом познакомятся читатели… Он улыбнулся, как-то невнятно поблагодарил меня, на этом и расстались.
В тот же вечер я записал его рассказ, завершив написанное словами: «Нет на земле человека, недостойного для плодоношения. Рожденный и рожден именно ради плода. И всякое дыхание этим славит Бога». Господь, посылая нас на землю, заблаговременно знает, что за плод мы способны и должны принести, и наш Ангел всячески способствует и ведет нас к созреванию этого плода. Все, что с нами происходит