трансформировал свою мораль; в конце концов, он стал иначе относиться к ответственности перед всем тем, что дало ему жизнь, свободу, комфорт, надежду на будущее. Он решил, что сам может быть не просто мерой всех вещей, но одновременно законодателем всего сущего и судьей.
Но есть история и другого человека (иной его стороны, другой части человечества). Он и сегодня живет в картонной коробке недалеко от Шанхая или в легкой лодке на берегу Южно-Китайского моря, едва ли не круглые сутки поддерживает «на плаву» свое хозяйство в маленьком селении под Улаганом, промышляет пиратством в Аденском заливе, выращивает мак под Кандагаром или коку в Андах, а то и вообще непонятно как существует в предместьях Хараре или Мехико. Он тоже может быть оптимистом и тоже думает о своем спасении; но первый и второй находятся скорее в отношениях конфликта, который периодически прорывается на поверхность исторического процесса, обретая жесткие трагичные формы.
Есть еще истории человека долга, человека совести, человека, чьим жизненным смыслом был труд, любовь к ближнему, своей родине и своей земле. И все подобные истории не просто связаны с динамикой науки, но во многом обязаны ей.
Казалось бы, осознание хрупкости мира, вероятности близкой и неожиданной катастрофы должно заставить человека вести себя более осмотрительно, ответственно, самокритично; разумно, в конце концов. Однако человек продолжает испытывать на прочность природу и себя, зачастую не задумываясь о последствиях, не желая принимать во внимание предупреждения, мольбы, доводы.
Философия, наука взывают к совести и разуму человека, пытаются направить его энергию на любовь друг к другу и созидание, устремляют к вечному неустанному поиску гармонии и справедливости. Иначе человек будет чем угодно, но не самим собой.
Какой будет дальнейшая история – сколько-нибудь точно сказать невозможно. Но наука продолжает бороться за будущее человека. Ученые понимают, что «безопасность» – понятие условное, а обеспечить безопасность от всего – немыслимо. Хотя бы потому, что, несмотря на возросшие прогностические способности науки, новые виды и источники даже уже известных опасностей, зачастую, возникают раньше, чем создается средство (способ, инструмент или система) противодействия ей.
Некоторые угрозы, зреющие в результате неразумного отношения к природе, пренебрежения нормами гуманизма, научных просчетов, выявляются не скоро. На некоторые общество не успевает отреагировать вовремя вследствие обычной инертности, неповоротливости государственных служб и чиновников, некомпетентности отдельных специалистов или, как иногда говорят, – «человеческого фактора». Нельзя исключать таких угроз, которые могут возникнуть совершенно неожиданно.
Наконец, и наука нередко причастна к созданию новых опасностей, оружия. И если всеобщую безопасность она обеспечить не может, то стремится создать методы, технологии и другие, зависящие от нее, условия устойчивого